Франция. История вражды, соперничества и любви

Осенью 1768 г. в Париж для переговоров с французскими властями об оказании помощи барским конфедератам прибыл епископ Каменецкий. Об этом сразу же стало известно в Петербурге. Поверенный в делах России Н.К. Хотинский 23 октября 1768 г. докладывал императрице: «Приехав сюда 15-го числа сего месяца по новому штилю, нашел я уже здесь епископа Каменецкого. Зная его как сторонника конфедеративной партии, посчитал я поспешный его сюда приезд подозрительным. Почему искал я спознать о поступках его и открыл, что он имел с министерством здешним конференцию, на которой будто бы просил денег на содержание конфедератов, и якобы оные ему обещаны»[44].

Хотинский не ошибся — Луи XV действительно выделил Каменецкому три миллиона ливров. Король заявил, что хотел бы видеть на польском престоле не Станислава Понятовского, а своего родственника, принца Конде, положение которого укрепил бы браком с одной из дочерей императрицы Марии Терезии.

По распоряжению короля французскому дипломатическому представителю в Данциге Жерару была направлена специальная инструкция. Там говорилось, что полякам надо прямо заявить, что «жалкие и бессвязные действия польской нации, которая сама не умеет помочь себе, не дают и друзьям ее средств помочь ей... Вы должны говорить, что полякам надобно согласиться между собой, уговориться с татарами и турками, которые взялись за оружие в интересах республики. Патриоты должны чувствовать, что с этих пор только от оружия должны зависеть спасение, независимость, самое существование республики. В настоящих обстоятельствах самый главный предмет — это делать всевозможное зло русским, не стесняясь каким-нибудь временным неудобством, могущим от этого произойти. Эта политика составляет часть великих видов, входящих в настоящую систему короля... Легкомыслие поляков, их несогласие между собой, их народный характер не позволяют надеяться с их стороны на усилие против России, сколько-нибудь значительное; мы можем полагаться только на турок и татар, и все наши советы и виды должны иметь целью облегчение успеха последних»[45].

Одновременно французский посол в Стамбуле граф Вержен развил бурную деятельность, чтобы втянуть Турцию в войну с Россией. Благодаря французским интригам султан сменил ряд миролюбиво настроенных высших чиновников. 25 августа 1768 г. был сменен великий визирь, а 14 сентября — рейс-эфенди (министр иностранных Дел).

Зверства барских конфедератов против православного населения Малороссии спровоцировали восстания гайдамаков. И тогда гордые ляхи обратились за помощью к... Екатерине. По ее приказу генерал Кречетников подавил восстание. Тем не менее оно имело неожиданные последствия. Отряд гайдамаков под началом сотника Шило захватил местечко Балта на турецко-польской границе. Границей была мелкая речка Кодыма, которая отделяла Балту от турецкой деревни Галта. Шило погостил четыре дня в Балте, вырезал всех поляков и евреев и отправился восвояси. Однако евреи и турки из Галты ворвались в Балту и в отместку начали громить православное население. Услышав об этом, Шило вернулся и начал громить Галту. После двухдневной разборки турки и гайдамаки помирились и даже договорились вернуть все, что казаки награбили в Галте, а турки — в Балте. И самое интересное, что большую часть вернули. Все это могло остаться забавным историческим анекдотом, если бы турецкое правительство не объявило бы гайдамаков регулярными русскими войсками и не потребовало бы очистить от русских войск Подолию, где они воевали с конфедератами.

Кроме того, французские дипломаты постарались уверить окружение султана в том, что Екатерина II желает вступить в брак со Станиславом Понятовским и объединить Польшу с Россией. Косвенным подтверждением этой фальшивки служила интимная связь Екатерины и Станислава до 1758 г., когда она была цесаревной, а он — послом. Разумеется, никаких реальных оснований сия фальшивка не имела. Екатерина как женщина уже давно не нуждалась в Понятовском, а Екатерину — императрицу такой брак привел бы к катастрофе.

25 сентября посол Обрезков и одиннадцать человек его свиты были арестованы, под улюлюканье толпы проведены через весь Стамбул и заключены и Семибашенный замок. Это был турецкий способ объявления войны.