Франция. История вражды, соперничества и любви

К этому надо добавить части, сформированные из поляков в Варшавском княжестве. 1-я пехотная дивизия Залончека (3-й, 15-й и 16-й пехотные полки), 2-я пехотная дивизия Домбровского (1-й, 6-й, 14-й и 17-й пехотные полки), 3-я пехотная дивизия Княжевича (2-й, 8-й и 12-й пехотные полки) и кавалерийская дивизия Каминского (5-й конный Егерский, 7-й, 8-й и 11-й уланские, 13-й гусарский и 14-й кирасирный полки).

При каждой пехотной дивизии находилась бригада кавалерии в составе двух полков (4-й конно-егерский и 12-й уланский, 1-й конно-егерский и 15-й уланский, 9-й уланский и 10-й гусарский полки, две пешие и конная роты). К корпусу была придана еще саперная рота.

Остальные войска находились в составе французских корпусов и образовали две пехотные бригады Радзивилла[126] (5-й, 10-й и 11-й пехотные полки), бригаду Жолтовского (4-й, 7-й и 9-й пехотные полки) и кавалерийскую бригаду Рожницкого (2-й, 3-й и 16-й уланские полки). Бригады Радзивилла вошли в состав дивизии Гранжана X корпуса Макдональда, бригада Жолтовского — в дивизию Жерара XI корпуса Виктора. Кавалерийская бригада Рожницкого находилась в IV кавалерийском корпусе Латур-Мобура. Кроме того, 13-й пехотный полк был оставлен гарнизоном в Замостье.

Польское панство давно мечтало о войне с Россией и было несказанно радо походу Великой армии. К примеру, польский поэт Адам Мицкевич, увидев французские войска, входящие в город Ковно, на радостях написал целую поэму «Пан Тадеуш». Там, в частности, говорилось:

Идет сраженье... Где?— не знают.
«Где ж битва?» — молодежь кричит
И брать оружие спешит.
А группы женщин простирают
В молитвах руки к небесам,
В надеждах, волю дав слезам;
«За нас, — все хором восклицают, —
Сам Бог: с Наполеоном — Он,
А с нами — сам Наполеон!»

Всего в Великой армии было собрано 467 батальонов и 477 эскадронов. Итого — 448 тысяч солдат и 1200 орудий. Тыл Великой армии охраняли IX корпус Виктора и XI корпус Ожеро, итого — 94 тысячи солдат.

Наполеон вопреки расхожему мнению тщательно продумал систему снабжения Великой армии. Район Вислы от Варшавы до устья оборудовался как база, главным складочным пунктом стал Данциг, где к январю 1812 г. был заготовлен 50-дневный запас продовольствия для 400 тысяч человек и 50 тысяч лошадей. Значительные магазины имелись в Варшаве, Модлине, Торне и Мариенбурге. Артиллерийские запасы сосредотачивались в Модлине и Торне; госпитали — в Варшаве, Торне, Влоцлавске, Мариенбурге, Эльбинге и Данциге. Обеспечением базы служили крепости Данциг, Торн, Модлин, укрепления Праги, Варшавского предместья и Замостья.

Император Наполеон выехал из Дрездена 29 мая 1812 г. (ст. с.) и уже 23 июня был на берегу Немана. Александр выехал из Петербурга к армии еще раньше — 21 апреля и через четыре дня был в Вильно.

И тут Наполеон сделал последний жест к примирению. 18 мая в Вильно к Александру I прибывает специальный посланник Наполеона, граф Нарбонн — аристократ, бывший министр Людовика XVI. Царю очень хотелось представить себя жертвой агрессии, но в то же время он не желал никаких переговоров. Нарбонна просто заболтали, а потом бесцеремонно выставили из Вильны.

Как писал академик Тарле: «Александр не только опасался вымолвить графу Нарбонну хоть одно слово, которое походило бы на капитуляцию перед Наполеоном, но он считал даже самое присутствие Нарбонна в Вильне компрометирующим. Нарбонн приехал в Вильну 18 мая, говорил в этот день с царем, потом 19 мая снова говорил с царем, у которого и обедал. Но 20 мая утром к нему ни с того ни с сего пришли граф Кочубей, Нессельроде и еще кое-кто из царской свиты "с прощальными визитами". Он вовсе не собирался уезжать, когда ему принесли с царской кухни много великолепных, вкуснейших съестных припасов и вин "на дорогу". Только он приготовился удивиться этой новой непрошеной любезности, как все эти странности разъяснились: к графу Нарбонну явился курьер, почтительно уведомивший его сиятельство, что лошади для него "уже готовы" и в шесть часов вечера он может уехать из Вильны.

Нарбонну оставалось только прямым путем отправиться из Вильны к Наполеону в Дрезден. После его доклада о предстоящей войне заговорили уже с абсолютной уверенностью»[128].

О чем думал Александр, затевая войну с Наполеоном? Думаю, что он просто стал жертвой обстоятельств. Царь очень боялся Наполеона, но еще больше боялся призрака Михайловского замка. Недаром этот роскошный дворец, главная императорская резиденция в Петербурге, простоял 20 лет в полнейшем запустении. Недовольство дворянства, британское золото и бешеное честолюбие «любимой сестры» Екатерины III поставили Александра перед альтернативой — война или лишение престола. Последнее в России означало смерть. Ни один отрекшийся от престола монарх не умер своей смертью.