Франция. По следу Сезанна

Денуайе помахал рукой жене, в душе радуясь, что она с Клодом уезжает в Ниццу и он остается один. Раньше он очень любил эти первые дни на Кап-Ферра: летние гости еще не приехали, и в доме тишина и покой; в саду аккуратно подстрижены кипарисы и сосны и царит строгий порядок, особенно приятный после буйной тропической зелени на Багамах. Даже воздух пахнет по-другому, а кроме того, тут есть любимые библиотека и винный погреб. Живи и радуйся. Но в этом году все было не так. Как ни хотелось Денуайе поверить в заверения Рудольфа Хольца, мысль о Сезанне причиняла ему постоянное беспокойство, а отсутствие информации в последние дни тревожило все сильнее. Завтра надо будет позвонить Хольцу. Нет, почему завтра? Он сделает это сейчас же. Наверняка у того будут какие-нибудь новости.

Он уже пошел к телефону, когда услышал звонок.

— Месье Денуайе? — послышался незнакомый голос из переговорного устройства. — Livraison [72].

Очередная покупка Катрин. В первые дни после приезда им все время что-то привозили. Денуайе нажал на кнопку, отпирающую ворота и вышел из дома.

* * *

Белый «рено», стоящий на открытой парковке у аэропорта, пекся на солнце, а обстановка внутри была и вовсе раскаленной. Камилле вконец осточертели Руди, этот его Параду, маленькие, тесные машины, Франция и дурацкие гонки. Она хотела только одного — войти в здание аэропорта и первым же рейсом улететь в Париж. Как и следовало ожидать, у Хольца это предложение вызвало очень резкую и даже грубую реакцию. Теперь она сидела надувшись и с отвращением смотрела на струйки пота, бегущие по толстой шее Параду. Хольц что-то бормотал себе под нос — вероятно, думал вслух.

— Да, скорее всего, так и есть, — наконец сказал он. — Они решили, что могут продать ее сами, и хотят договориться. Другого варианта у нас все равно нет. Параду, поехали на Кап-Ферра и как можно быстрее. — Камилла невольно съежилась, когда он повернулся к ней. — Ты сможешь найти дом Денуайе? Ты же там долго торчала.

— И что ты собираешься ему сказать?

Хольц не ответил. Он спешно придумывал историю о предательстве и двойной игре Францена и о своей собственной роли благородного спасителя.

* * *

За последние полчаса Денуайе пришлось выслушать удивительные, даже пугающие вещи. Андре и Сайрес по очереди рассказывали совершенно невероятную историю, а его взгляд постоянно возвращался к двум прислоненным к стулу картинам. Что бы там ни сделали эти люди, думал он, они, по крайней мере, вернули ему Сезанна, и уже это говорит об определенной порядочности. Можно ли им довериться? И надо ли доверяться, раз уж картина опять вернулась к нему?

— Мы не удивимся, — говорил Сайрес, — если после того, что произошло, вы не захотите иметь с нами дело. — Тяжкий вздох и печальный взгляд. — Но если вы все-таки соберетесь продавать картину, я могу гарантировать вам полную конфиденциальность и, само собой, готов предоставить все нужные рекомендации.

Денуайе обвел взглядом четыре обращенных к нему лица, еще раз посмотрел на картины и пожал зов плечами:

— Вы ведь не рассчитываете, что я приму решение прямо сейчас?

Конечно, рассчитываю, хотелось крикнуть Сайресу.

— Разумеется, нет, — сказал он вслух.

В холле опять раздался звонок, и хозяин, извинившись, вышел. Когда через минуту он вернулся в комнату, на лице у него было написано крайнее изумление.

— Там у ворот человек, который уверяет, что он Рудольф Хольц. Я не открыл ему.

Через открытое окно в комнату донеслись звуки двух выстрелов, а чуть погодя — еще и третьего.

— По-моему, он решил открыть ворота сам, — сделал очевидный вывод Андре. — Отсюда есть другой выход?

Денуайе выглянул в окно. Какой-то крупный человек колотил ногой в решетку ворот.

— Идите за мной. Подхватив картины, хозяин провел своих гостей через дом. Прямо за террасой начинался спуск в тоннель, ведущий к пристани.

— Я вызову полицию, — пообещал Денуайе. — Что эти люди себе позволяют!

* * *

Камиллу передернуло, когда этот ужасный человек разрядил в ворота новый магазин. Она уже чувствовала, что у нее вот-вот начнется серьезная мигрень.

— Руди! Руди! Останови его! Ради бога, это же Кап-Ферра!

Хольц наблюдал, как Параду снова колотит по решетке ногой, и не обратил на ее призывы никакого внимания.

Француз покачал головой:

— Может, протаранить их машиной?

Хольц прикусил губу, пытаясь смириться с тем, что все кончено. Денуайе, возможно, уже вызывает полицию. Отсюда надо поскорее выбираться. Картина ему не достанется — во всяком случае здесь и сейчас. Но Пайну в конце концов придется вернуться в Нью-Йорк, и уж когда он вернется…

Краем глаза Хольц заметил какое-то движение вдалеке, за верхними ветками деревьев. Он прищурился и увидел маленькое суденышко, мчащееся по темному зеркалу моря. Длинный белый след у него за кормой тянулся от самого дома. Он отвернулся от ворот.

— Забудь об этом. Отвезешь меня в аэропорт.

* * *

Только когда катер удалился метров на двести от берега, все пятеро наконец перевели дух. Люси, вцепившаяся в руку Андре, немного ослабила пальцы.