Франция. Путешествие с вилкой и штопором

И о желудке спортсменов тоже не забыли. Помимо двадцати пунктов вдоль трассы, на которых бегунам предложат высококалорийные закуски (и тридцать пять тысяч литров минеральной воды «Виттель»), за линией финиша их будут ждать пятнадцать тысяч устриц, четыреста килограммов антрекотов и сто шестьдесят килограммов сыров. И соответствующие вина, разумеется. Я начал жалеть о том, что не записался в участники.

Снизу, из парка, донесся топот множества ног — бегуны направлялись на обед. Я выглянул в окно и увидел, как человеческий поток затекает под огромный, натянутый за замком тент.

— Bon, — сказала Сильвия, — пойдемте обедать.

Под навесом стоял такой шум, будто вечеринка была в самом разгаре, а между тем участники пока даже не уселись за столы. Аниматор со сцены тщетно старался призвать публику к молчанию хотя бы на время представления нескольких участников, прибывших издалека: из Аргентины, Бразилии, Польши, Мексики, Японии, Англии, Канады, Дании; была даже пара из Новой Каледонии и один смельчак из Израиля. После каждого нового представления навес вздрагивал от рева и грохота аплодисментов.

— Прошу вас! Прошу вас! Un реude calme! [91] — отчаянно взывал аниматор. — Большая просьба не влезать на столы, пока обед не закончился!

А я-то всегда считал, что бегуны — люди выдержанные и спокойные.

Огромный тент, закрывающий весь газон и даже одно довольно высокое дерево, буквально пульсировал от аккумулированной под ним энергии шести сотен здоровых, тренированных людей, твердо решивших хорошо повеселиться этим вечером. Очередным оглушительным ревом они приветствовали появление на сцене гитариста, который, вероятно, от избытка адреналина настраивал инструмент, держа его на вытянутых вверх руках.

Меню, как и было обещано, изобиловало углеводами, но то были углеводы à la bordelaise[92] для начала — салат из холодных макарон и ветчины, потом — морепродукты с лапшой и, наконец, главное блюдо — macaronis et daube au vin du Médoc: опять макароны и говядина, тушенная в вине. Кроме того, на столе громоздились горы хлеба и стояли бутылки вина — два сорта белого и два красного. Если после такого обеда спортсмены надеются не только встать с кровати, но и побежать, надо полагать, желудки у них устроены по образцу бетономешалок.

И вот обед начинается. Аниматор с радостью сменяет микрофон на бокал вина, а вместо него на сцену выходят музыканты. В темных очках и черных федорах они выглядят très, très cool[93]. Первые же такты «Сидя на причале» Отиса Рединга переносят нас в шестидесятые, и там мы и останемся до конца обеда. Спортсмены, оказывающие явное предпочтение вину, а не минеральной воде, встречают знакомую мелодию взрывом аплодисментов, свистом и улюлюканьем. Один из гостей в красном баскском берете вскакивает из-за стола и начинает подпевать. Тент ощутимо вибрирует.

Разговаривать за столом становится невозможно, но Сильвия все-таки умудряется ответить на чей-то телефонный звонок.

Завтра я могу взять вас обоих в вертолет, — говорит она нам, отключившись. — Увидите восемь тысяч участников разом.

И я вспоминаю, что здесь, под навесом, присутствуют всего десять процентов завтрашних бегунов. Сколько же героических усилий организаторов потребовалось, чтобы праздник такого масштаба состоялся! От восхищения макароны застревают у меня в горле.

Музыканты переходят к творчеству Ареты Франклин, и из динамиков грохочет «Респект». Четыре девушки бэк-вокалистки уже давно расстались со своими федорами и теперь скачут на самом краю сцены, вращая волосами и бедрами. Арета могла бы ими гордиться. Официантка, несущая в каждой руке по огромной миске с горячими макаронами, заражается общим настроением и начинает пританцовывать. Часть гостей уже вышла из-за столов, и теперь на газоне творится что-то невообразимое — все пляшут, трясутся, скачут и сталкиваются. Никогда раньше я не подозревал, что подготовка к соревнованию может быть такой веселой.

Спортсмены по-прежнему пьют не воду, а бордо. Вино — «Турель де Лонгвиль» 1994 года и «Шато Пишон Лонгвиль» 1992-го — подносится к столу упаковками по шесть бутылок. Воспользовавшись тем, что музыканты уходят на перерыв, человек в красном берете встает и исполняет для нас народную баскскую песню. Когда он замолкает, эстафету подхватывают другие гости, и мы по очереди прослушиваем немецкий застольный гимн, старинную французскую песенку, голландский хор и еще два вокальных номера неопределимого происхождения. Смесь вина с углеводами делает свое дело.

Музыканты возвращаются и объявляют, что теперь нас ждет встреча с творчеством Стиви Уандера. На газоне выстраивается цепочка танцующих и, извиваясь как змея, несколько раз проходит мимо эстрады, огибая столы и дерево. Женщина в широкополой шляпе и футболке с кленовым листом останавливается, чтобы перевести дух, прямо перед нами. «Вау, — говорит она, — у нас в Торонто ничего подобного не бывает». А мне интересно, что бы подумали обо всем этом прежние обитатели замка.