Франция. Убийственный Париж

Репрессии, однако, намечались жестокие. Нифельд, компенсируя полуночный афронт, требовал двести трупов. Ну ладно, сто. Бассомпьер, если ему верить, успешно сбивал ставки. В кабинете Фаржа обосновался военный трибунал — предотвратив бессудные убийства, удалось выгадать время для торга с немцами. Обошлись малой кровью. 15 июля в 18.30 у стены, отделяющей тюрьму от улицы Жана Долана, началось приведение приговоров в исполнение: двадцать восемь заключенных были расстреляны в четыре приема — фактически по воле жребия. Все они были уголовники, в большинстве своем молодые, не рецидивисты. Отбывавшие смешные два, а то и полтора года за кражи, а то и просто подследственные по делам о воровстве, шантаже, нанесении телесных повреждений.

Один из них перед смертью крикнул, что твоя Зоя Космодемьянская: «Красная армия отомстит!»

Весть о бунте заставила грезить Жана Жене (11), только в марте откинувшегося гения. Свои садомазохистские видения он запечатлел в «Торжестве похорон». «В течение двух дней заключенные, взломав двери камер и раздобыв кое-какое оружие, сделались хозяевами тюрьмы, и она превратилась в ужасное место, где бесконтрольная сила заменила закон. Сами заключенные приходили в ужас. Охрана разбежалась, затворив наружные решетки, и мы попали в крысоловку, не имея возможности выйти за стены, где нас поджидали вооруженные полицейские и солдаты. Если кто-то из нас показывался в окошке, какой-нибудь жандарм прицеливался и стрелял. У нас не было припасов. Обезумев, мы уже не понимали, с кем сражаться. <…> Мы если и передвигались, то медленно, осторожно, держа перед собой трухлявые тюфяки, служившие хоть каким-то прикрытием. <…> Малолетков страх и упоение авантюрой, ее экстраординарность, близость кары, которая представлялась тягчайшей, бросали друг друга в объятия, заставляя искать любви матерых парней…» [14]Кто о чем…

29 июля немецкий посол Абец лично освободил, прилюдно обняв, Бюкара и его «горилл». В 1946 году Бюкара расстреляли; Бюссьера приговорили к пожизненному заключению, в 1951-м освободили — через два года он умер. Камеру в Сантэ тогда же занял Бассомьпер. Он успел повоевать на Восточном фронте, получить Железный крест, сдаться в советский плен, бежать, когда его этапировали во Францию, перейти пешком Альпы и попасться 28 октября 1945 года на борту судна, отбывавшего из Неаполя в нацистский рай — Южную Америку. Среди предъявленных ему обвинений расстрел в Сантэ занимал почетное место. По свидетельству тюремного священника, он умер с редким достоинством. Когда 20 апреля 1948 года за ним пришли, чтобы везти на казнь в форт Монруж, он встретил тюремщиков презрительно: «Вы ранние пташки, господа. Пришли, как воры, да-да, как воры». И, проходя под конвоем по коридору тюрьмы, которую недавно залил кровью, громко попрощался с товарищами по несчастью.

P. S. Самый знаменитый фильм о побеге из Сантэ — «Дыра» Жака Беккера (1960). Побег Вожура навеял Маруну Багдади «Дочь воздуха» (1992) с Беатрис Даль в главной роли. Вожуру посвящен документальный фильм Фабьен Годе «Не выпускайте меня на свободу, я сам с этим справлюсь» (2008). В фильме Жана Поля Раппно «Счастливого пути» (2003) есть сцена хаотической эвакуации Сантэ в июне 1940 года.

Глава 32 Улица Сантэ Лицо и маска Жозе Джованни (1960)

Напротив главного входа в Сантэ до начала 1980-х располагалось кафе «А ля бонн сантэ». Банальное название «На здоровье» в виду тюрьмы «Здоровье» окрашивалось черным юмором. Типа: «За добрую тюрьму» или «Чтоб вам хорошо сиделось».

Здесь после смены пропускали по стаканчику надзиратели. Смаковали первый за многие годы кальвадос или пастис только что освободившиеся зэки. Почтительное сочувствие окружало родственников подследственных по тяжелым статьям и смертников. Они расспрашивали, не делил ли кто камеру, не встречал ли в больнице, не слышал ли чего об их детях или братьях. Пытались разговорить тюремщиков, а если повезет, то подружиться с ними или подкупить.

В 2001 году Жозе Джованни (1923–2004), сценарист «Искателей приключений» (1967) Робера Энрико и «Второго дыхания» (1966) Жана Пьера Мельвиля, режиссер фильмов «Последнее известное место жительства» (1970) и «Двое в городе» (1973), снял фильм «Мой отец спас мне жизнь», ставший его завещанием. Герой фильма Джо — никчемный отец, которого ненавидят собственные жена и сын, просадил свою жизнь в покер. Но, когда двадцатидвухлетнего Маню приговорили к смерти за налет, пошедший не по плану и обернувшийся пятью трупами в последнем акте, Джо посвятил себя спасению сына. Почти переселился в «На здоровье», умолил родных жертв поддержать ходатайство о помиловании и совершил чудо — пробился к президенту, и тот за трое суток до казни заменил «вышку» на двадцатилетнее заключение. От сына Джо не услышал ни слова не то что любви, но даже благодарности.