Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире

американцев. Впервые с 1966 г. в повестку дня было поставлено

возобновление военных связей Франции с НАТО. Доказательством этого стала

поддержка Францией ультиматума НАТО с требованием снятия сербской

блокады Сараево, выдвинутого во время саммита в Брюсселе в феврале 1994 г.

Впервые за последние десятилетия у французского правительства появился

повод для заключения, что франко-американская пара стала «наиболее

зримым фактором динамизма» Альянса71.

Однако то, что эта оптимистическая оценка исходит от голлиста

А.Жюппе, министра иностранных дел в правительстве Э.Балладюра и

премьер-министра правительства правых в первые годы президенства

Ж.Ширака, не должно вводить в заблуждение относительно политического

источника сближения Франции с НАТО в середине 90-х годов: его порой

искали во влиянии правого парламентского большинства и правительства

Балладюра, пришедшего к власти в марте 1993 г., в то время как

дипломатические неудачи начала 90-х годов списывали на «выдохшихся»

70 Groupes de Forces interarmees multinationales – GFIM – Группы многонациональных межармейских сил

НАТО.

71 Juppй A. Quel horizon pour la politique йtrangиre de la France?// PE. – 1995. - N1. P. 245-259.

223

социалистов72. Изменение французской позиции было следствием

реалистичной оценки возможностей ЕС в области безопасности и способности

Франции увлечь своих европейских партнёров и союзников идеей

европейской оборонной идентичности.

б. Неоголлистская формула трансатлантического сотрудничества

Продолжая курс на нормализацию отношений с НАТО, Ж.Ширак

следовал по пути своего предшественника по двум стратегическим линиям: сближение с военной организацией НАТО и европеистское видение будущего

Североатлантического альянса. Франция извлекла уроки из трансформации

стратегического контекста после холодной войны. В классической

голлистской традиции особые отношения Франции с НАТО вписываются в

стремление уравновесить американское влияние в Европе, вернув старому

континенту, а главное – Франции, былое значение. В своё время де Голль

попробовал преодолеть американскую гегемонию тремя способами:

- в 1958 г. он предложил реформировать НАТО, создав внутри неё

франко-англо-американский триумвират, который должен был стать во главе

либерального мира;

- в 1961-1962 гг. план Фуше, инспирированный де Голлем, предлагал создать политический союз европейских государств;

- в 1963 г. он пытался реализовать идею франко-германской пары –ядра западноевропейской интеграции, которое должно было дистанцироваться

от США.

Ни реформа НАТО, ни план Фуше, ни франко-германский тандем (в

том виде, который хотел ему придать де Голль) тогда не были приняты

партнёрами Франции. Единственным воплощением стремления Франции к

военной и политической независимости от США стал её выход из военной

72 Moisi D. De Mitterand а Chirac // PE. – 1995. - N4. P. 853.

224

организации НАТО. Поэтому во французском политическом лексиконе с

1966 г. существует разграничение понятий. Атлантический Альянс

подразумевает коалицию государств, взаимные обязательства которых

сформулированы Вашингтонским договором 1949 г., не предусматривающим

автоматизма военных обязательств в случае агрессии против одного из его

участников. НАТО – организационная форма Альянса, сложившаяся в 1951-52 гг., в результате подписания различных соглашений, которые учреждали

объединённые военные командования и интегрированную военную систему и

ограничивали суверенитет стран-участниц. Критике со стороны Франции

подвергалась именно НАТО, но не Альянс, поскольку голлистская концепция

атлантического союза была концепцией альянса (Union, Allience) в его

традиционной форме – союза, «функционирующего на основе обычных

принципов коалиции, но не затрагивающих ни в коей мере понятия

национального суверенитета»73.

Известно, что все европейские партнёры Франции продолжали

принимать американское лидерство и считали его оправданным, демократичным и удобным, отвечающим задаче обеспечения их безопасности.

Что касается европейской идентичности безопасности, то для них по-

прежнему важнее было единство в экономическом благополучии и

стабильности, нежели политическая и военная ответственность ЕС. Однако

Франция после Маастрихта не прекращала попыток усилить политическую и

оборонную идентичность ЕС, стараясь опереться на франко-германскую ось

интеграции: она настаивала на автономизации европейской обороны от НАТО

в опоре на ЗЕС, затем стремилась явочным путём, «снизу», независимо от

институтов Альянса и ЕС, организовать эффективные действия европейцев в

области европейской безопасности. В центре этой деятельности стояло

учреждение Еврокорпуса (1993-95 гг.), но после неудачного для европейцев

опыта урегулирования конфликта в Боснии, Франция вынуждена была

73 Giradet R. Problйmes contemporaines de dйfence nationale. - P. : 1974. P. 143.

225

смириться с тезисом об утверждении европейской оборонной идентичности в

опоре на НАТО (в дек.1995).

В середине 90-х годов Франции не удалось добиться сближения позиций