Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире

1995 г., приступал к своим обязанностям с полным сознанием трудностей, стоящих перед французской внешней политикой154: “Мы отдаём себе отчёт в

том, что следующее двадцатилетие станет периодом перехода, потрясений, может быть даже конвульсий. Наша задача состоит в том, чтобы стараться

привнести в него больше права, больше порядка, поменьше насилия и, в

особенности, поменьше оружия массового поражения. Я всегда считал, что

Франция должна видеть мир таким, какой он есть, но что она не должна

принимать его таким, какой он есть”155.

Отвечая на обвинения в адрес чересчур амбициозной политики

Франции, А.Жюппе заявил: ”Франция /…/ способна добиться результатов, которые весьма мало соотносятся с простой арифметикой её могущества”156 и

определил три основные зоны внешнеполитической активности страны: - Европу, т.е. её непосредственное окружение;

- сферу её мировой ответственности, где особая роль отводится

диалогу с Россией и США;

- “сферу сотрудничества и предпочтений”, т.е. Средиземноморье и

Африку.

Эти направления в целом являлись традиционными для внешней

политики Пятой республики. Как уже было отмечено, в плане разнообразия

Ж.Ширак добавил к ним АТР.

Внешнеполитические методы Ж.Ширака также вписывались в

голлистскую логику: если вы боитесь, что вас не услышат из-за вашей

слабости, говорите громче. Так вы сможете изменить соотношение сил в свою

пользу. Для французов разрыв между декларативной политикой и реальным

весом не обязательно является свидетельством отсутствия реализма.

154 А.Жюппе занимал пост министра иностранных дел в правительстве Э.Балладюра с 1993 до президентских

выборов 1995 г., что обеспечивало преемственность внешнеполитического курса нового правительства.

155 Речь на праздновании 20-летия САР – Centre d’analyse et de prйvision МИД Франции 25 января 1995 г. In: PE, 1995, N1. P. 246. Курсив мой – Е.О.

269

Наоборот, преувеличенные амбиции могут способствовать улучшению

национальных позиций на мировой арене157. В пользу этого убеждения

свидетельствует, в частности, поведение де Голля в 1943-1946 гг.

С началом своего президентства Ж.Ширак активно взялся за решение

узловых международных проблем. И первой его заботой было подтверждение

ядерного статуса Франции. Он возобновил ядерные испытания, прекращённые

Миттераном, и предложил соседним странам европеизировать французские

силы ядерного сдерживания, стремясь тем самым придать новый импульс

автономной европейской обороне, а также настаивал на принципиально новом

подходе к решению югославской проблемы. Подобные волевые действия

заставили мир снова заговорить о Франции и должны были способствовать

сохранению за ней статуса державы с мировой ответственностью. Такая

тактика демонстративных шагов была особенно характерна для первых лет

пребывания Ж.Ширака у власти. Но с самого начала, а особенно в конце 90-х

годов волюнтаризм французского президента вступал в противоречие с

изменившимися международными условиями, что заставляло французскую

дипломатию давать «обратный ход». В частности, глобальное осуждение

возобновлению ядерных испытаний в Тихом океане вынудило Ж.Ширака

сократить сроки их проведения число взрывов до шести вместо восьми, предусмотренных в этой серии. В 1999 г. российское направление

французской дипломатии было поставлено под вопрос из-за резких заявлений

Ж.Ширака по чеченской проблеме. Понадобилось два года, чтобы преодолеть

ответную отчуждённость нового российского президента и возобновить

франко-российский диалог на высшем уровне.

Другим ограничителем внешнеполитического волюнтаризма

президента явилось растянувшееся на пять лет (1997-2002 гг.) «сосуществование» с правительством левых сил во главе с социалистом

Л.Жоспеном. Премьер-министр потребовал себе полномочий в

157 Op. cit. Р. 22.

270

дипломатической области, которую предпочитал видеть сферой

«разделённой»(partagйe) ответственности, в то время как голлистская традиция

привыкла видеть внешнюю политику и оборону сектором исключительной

ответственности президента (secteur rйservй)158. Следует заметить, что далеко

не всегда это ограничение действовало во благо. Дипломаты, аналитики и

общественное мнение Франции сходятся во мнении, что сосуществование

лишало французскую политику необходимой динамики и инициативности, особенно на её европейском направлении. Анализируя скромные результаты

французского председательства в ЕС в 2000 г., Т. Де Монтбриаль заявил: «Сегодня Франция скована длительным сосуществованием, несовместимым с

осуществлением подлинного международного лидерства»159.

Следует согласиться с заключением Ф.Шарийона относительно

факторов формирования современного внешнеполитического курса Франции: «Реальность часто диктует больший прагматизм тем, кто принимает решения, чем тем, кто наблюдает/…/. Она состоит из целей, приоритетов, но также и

из границ»160. В соответствии с особенностями двух политических сил, сменяющих друг друга у власти, после ухода Ф.Миттерана эти границы, как

правило, больше принимаются во внимание социалистами, чем голлистами.

Выше были приведены слова Ю.Ведрина, министра иностранных дел в