Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире

шла об общем сокращении расходов на оборону на 10 млрд. франков, т.е. о

военном бюджете в 185 млрд.48.

Хотя президент Ширак выразил надежду, что такое серьёзное

сокращение бюджета диктуется необходимостью соответствия критериям

Маастрихта и потому имеет исключительный характер и коснётся только

бюджета на 1998 г., правая оппозиция (РПР и ЮДФ) голосовала против.

Лейтмотивом выступлений была фраза: «Наша оборона в опасности»49.

Правым республиканцам вторил Национальный Фронт: Мэр Тулона Ж.-М. Ле

Шевалье в открытом письме президенту заявил: «Ваш долг – следить, чтобы

правительство, сравнимое с правительством Народного Фронта 1936 г., не

разоружило Францию»50.

Между тем, в развитие общих направлений военной реформы были

приняты три закона о военных программах на 1997-2015 гг. Предполагается, что в результате их реализации Франция будет располагать новой моделью

армии51.

48 Le Monde, 7-8 sept. 1997.

49 Le Figaro, 24 sept. 1997.

50 Le Monde, 21 aout 1997.

51 См. подробнее: Tiroch B. Une politique de dйfence nouvelle. Les armйes franзaises а l’horizon 2015.//La France et sa dйfence. Cahiers franзais, N 283, 1997, p.30; Schmidt Chr., Dussauge P. Les mutations du systиme franзais d’armement.// Ibid., p. 70.

213

3. Франция и НАТО на рубеже ХХ-ХХ1 веков: новое видение

трансатлантического сотрудничества

а. Уроки кризисов начала 90-х годов

Распад Варшавского договора и исчезновение «советской угрозы», казалось, создавали условия для пересмотра атлантической концепции

западноевропейской безопасности, центром которой была руководящая роль

США. Автономия европейской обороны на протяжении последних

десятилетий была в центре французской политики: решение 1966 г. о выходе

из военной организации НАТО на деле отражало стремление де Голля отдать

решение вопросов западноевропейской безопасности в руки европейцев.

Противостояние в Европе двух военных блоков отодвигало этот проект в

область теории или отдалённого будущего. Но с окончанием холодной войны

и в связи с новыми шагами в объединении Европы, связанными с

Маастрихтом, Париж мог вернуться к своей идее: стратегическая Европа

останется пустым звуком, если она должна будет зависеть от США в

обеспечении собственной обороны52. Поэтому Франция отказывалась

помещать будущую европейскую стратегическую идентичность в НАТО, в то

время как её европейские партнёры намеревались строить европейскую

оборону в е«вропеизированном» Альянсе. Собственные оборонные

возможности были необходимы ЕС с точки зрения французского проекта

строительства европейского центра силы, способного уравновесить

американскую внешнеполитическую мощь. Франция хотела «вытеснить»

США из Европы.

Одним из возможных ответов на исключительность американской

гегемонии в мире могла стать, по замыслу Миттерана, единая Европа. Идея

французского президента состояла в том, чтобы восстановить европейское

52 Bozo F. La France et l”OTAN. De la guerre froide au nouvel ordre europйen // Travaux et recherches de l’Ifri. – P.: Masson,1991.

214

могущество, способное стать противовесом как американскому, так и

азиатскому миру на будущие десятилетия. Эта концепция получила название

«Europe-puissance» (Европа-держава). Можно утверждать, что Европа стала

для Ф.Миттерана главным ответом на вызовы времени, оспаривавшие

французские позиции в мире с конца 80-х гг. Выше говорилось о роли

углубления интеграции перед лицом германского объединения. Одним из

противовесов американскому мировому диктату, а также возможному

усилению азиатского давления, будь-то экономический прессинг азиатских

индустриальных «тигров» или религиозно-политическое давление исламского

мира, должна стать Совместная оборонная и внешняя политика (PESC) стран

ЕС.

При заключении Маастрихтского договора французское правительство

отдавало себе отчёт в том, что в 1992 г. такое единство было скорее

отдалённой перспективой, идеалом. Во-первых, европейские государства

создавались на протяжение XVII-XIX вв. как государства-нации, и их

внешнеполитические устремления, историческая память их народов

формировались зачастую в борьбе с соседями, которые сегодня составляют с

ними единое Сообщество. Поэтому необычайно трудно добиться «синтеза» их

внешнеполитических устремлений. Во-вторых, США не хотели бы, чтобы

существовала настоящая европейская автономия в вопросах обороны, а

будущее европейской обороны зависело главным образом от того, чего

захотят американцы.

Поэтому Франция продолжала настаивать на автономности собственных

ВС по отношению к военной организации НАТО: она хотела оставить за собой

возможность самостоятельной политики. В начале 90-х гг. Миттеран выступил

за строительство автономной европейской обороны к 2000 году53. Но на

совещании 15-ти министров обороны НАТО в Брюсселе в мае 1991 г. было

53 Un nouvel horizon…Ibid.; Ehrhart H.-G. La sйcuritй europйenne vue par le PS et le SPD//Documents de Paris. - Dec.

1991.

215

принято решение о создании Сил быстрого реагирования НАТО и ударного

корпуса из 16-ти многонациональных дивизий54, что предусматривало

сохранение гегемонии США. Речь шла об использовании войск и структуры