Франциск Ассизский

«Баховское возрождение» началось в эпоху романтизма. Конкретно — со смелого поступка одного юного романтика, двадцатилетнего Феликса Мендельсона, рискнувшего поставить забытые «Страсти по Матфею». И нашего героя реабилитировали тоже романтики, хотя излишней церковностью это направление, да и весь XIX век в целом уж точно не отличались. Но Франциск Ассизский! Менестрель, скоморох Господень! А также непонятый гений — ведь Церковь не всегда признавала его орденские правила, считая их невозможно строгими, и даже братья, вверившие ему жизнь и судьбу, порой сомневались в своем предводителе. К тому же он прекрасно попадал в концепцию милого романтикам пантеизма со своей особенной, несвойственной другим христианским святым любовью к природе.

В середине XIX века достаточно серьезный «пиар» святому из Ассизи в умах антиклерикалов сделал уже упомянутый Ференц Лист. Будучи мегапопулярным виртуозом, он влиял на умы тогдашней интеллигенции подобно современным культовым рок-группам.

Гениальный венгерский композитор не только создал произведения, посвященные Франциску, но еще и сам с детства мечтал стать францисканцем. Правда, до конца ему это не удалось. Образ жизни «звезды» мало совместим с монашеством, а полностью оставить музыкальную карьеру Лист не смог.

Францисканские идеи романтизированы в творчестве другой популярнейшей персоны XIX века, модной и прогрессивной романистки Жорж Санд. В кульминационном моменте ее романа «Графиня Рудольштадт» герои взывают к «богине Бедности».

Франциском восторгались субъективисты и последователи индивидуализма. В XX веке его начали считать первым экологом, первым хиппи, чуть ли не профессиональным революционером.

Его популярность сильно выросла со времен романтиков и продолжает расти. Ассизи охотно посещают туристы, и уже не из-за древнеримской архитектуры, как когда-то Гёте, а из-за того, что там жил самый добрый святой. Образ милого добряка и чувствительного поэта тиражируется по всему миру, затуманивая и искажая подлинные черты портрета великого человека.

Ему удалось достичь величия в области, с трудом поддающейся описанию. Как объяснить, что такое святость? Может быть, здесь подошла бы цитата из книги Леонарда Коэна «Прекрасные неудачники»: «Кто такие святые? Это те, кто сумел достичь предела человеческих возможностей. Но определить, каковы эти возможности, невозможно. Мне кажется, дело здесь скорее связано с энергией любви. Причастность к этой энергии выражается в обретении некоего равновесия в хаосе бытия».

Насколько точно это определение? Ведь святость того или иного человека может восприниматься по-разному в разных культурных контекстах. Например, понятие святости несколько разнится даже в таких достаточно близких христианских конфессиях, как католицизм и православие. Мистические опыты западного христианства часто воспринимаются православными мыслителями с сомнением. Оттого среди восторженного хора восхищенных высотой духа Франциска можно встретить и обвинения святого в прелести. В этой связи невозможно сказать ничего объективного, ведь речь идет о вещах, находящихся за гранью человеческого разумения. Но вряд ли птицы, звери и прочие твари Божии любили бы человека, одержимого дьяволом. И его имя не окружилось бы ореолом умиротворения, таким сильным, что даже летчики во Вторую мировую войну, неоднократно вылетавшие бомбить Ассизи, так и не посмели сбросить свой смертоносный груз на его город…

В завершение хочется еще раз вспомнить разные оттенки смыслов этого объемного понятия «святость». Древнееврейское qadoš, означавшее отделение сферы Божественного от мирского. Три новозаветных древнегреческих прилагательных: ιερός (иерос), άγιος (агиос) и οςιος (осиос), что значит: принадлежность (посвященность) Богу; святость Бога, и моральные качества человека (чистота, преданность). И, наконец, родственное слово «свет» из русского языка.

Все эти смыслы вмещает в себя жизнь христианских святых и Франциска, как одного из них. Эти люди посвящены Богу, преданы Ему, они стоят на границе между мирским и Божественным, может быть, даже сами являются подобной границей. И свет миру они, несомненно, несут.

И нам, даже самым далеким от Церкви, очень важно видеть отблески этого горнего света. Смотреть на лики, созданные иконописцами, читать о жизни святых и их поступках — часто парадоксальных и не поддающихся обыденной логике. Через них мы можем понять основополагающие законы бытия, неочевидные на первый взгляд. Потому что «широка и просторна дорога, ведущая в погибель, и многие идут ею, тогда как узки ворота и тесна дорога, ведущая в жизнь, и немногие находят ее» (Мф. 7:13–14). И святые — это редкие путеводные знаки на той дороге. Для тех, кто хочет их прочитать.

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ СВЯТОГО ФРАНЦИСКА АССИЗСКОГО