Французов ручей

– Не волнуйся, мне уже лучше. Думаю, что я скоро поправлюсь.

– Да? Ну вот и отлично. Выглядишь ты и в самом деле неплохо. Даже загар откуда-то появился. Ты стала смуглой, как цыганка.

– Это не загар, просто кожа слегка потемнела от лихорадки.

– И глаза, черт побери, сделались как будто больше.

– Должно быть, я похудела во время болезни.

– Странная болезнь. Видимо, что-то связанное с климатом… Ты не возражаешь, если собаки заберутся на кровать?

– Возражаю.

– Эй, Герцог, быстренько поцелуй свою хозяйку и слезай. А теперь ты, Герцогиня. Представь себе, у Герцогини на спине открылась ужасная язва, она чешется не переставая. Ну вот опять, что ты с ней будешь делать! Я пробовал втирать мазь, но пока что-то не помогает. Да, кстати, я купил новую лошадь, она стоит сейчас на конюшне. Гнедая кобыла, злая как черт, но очень резвая. Рокингем предлагает мне за нее тысячу, но я сказал, что меньше чем за пять не отдам, а он уперся и не уступает. А у вас, значит, объявились пираты? Я слышал, что местные жители просто в панике, эти негодяи совершенно распоясались: грабят, убивают, насилуют…

– Кто тебе сказал?

– Рокингем встретился в Лондоне с племянником Годолфина… Кстати, как он поживает?

– Кто? Годолфин? Когда я видела его в последний раз, он был вне себя от ярости.

– Еще бы! Он прислал мне на днях письмо, но я как-то все забывал ему ответить. Говорят, у его шурина недавно похитили корабль. Ты ведь знаешь его шурина? Его зовут Филип Рэшли.

– Понаслышке.

– Ну, вы еще успеете познакомиться. Я встретил его вчера в Хелстоне и пригласил к нам. С ним был еще Юстик, оба просто рвали и метали. Вообрази, этот подлый француз сумел вывести корабль из Фой-Хэвена под самым их носом. Какая наглость! И никто даже не попробовал его догнать. Теперь-то он, конечно, преспокойно стоит где-нибудь во Франции, а ведь ему цены нет – он только что вернулся из Индии!

– Зачем тебе понадобилось приглашать Филипа Рэшли?

– Собственно говоря, пригласил его не я, а Рокингем. «Гарри, – сказал он, – мы должны помочь твоим землякам поймать этого негодного пирата. Ты здесь личность известная, тебя все уважают, вот увидишь, развлечение получится на славу». Рэшли так и взвился. «Развлечение? – завопил он. – Хорошенькое развлечение, когда у человека из-под носа уводят целое состояние!» – «Охранять надо лучше, – возразил Рокингем. – Вы тут, похоже, совсем обленились. Ну ничего, мы вам поможем, а когда дело будет сделано, повеселимся все от души». Одним словом, мы решили пригласить сюда Годолфина и кое-кого из соседей и обсудить план действий. Я уверен, что мы в два счета поймаем этого пирата. Представляешь, как будет весело, когда мы наконец вздернем его на каком-нибудь суку!

– Почему ты думаешь, что тебе это удастся?

– Я рассчитываю на Рокингема. У Рокингема голова варит, он обязательно что-нибудь придумает. Я-то, слава богу, в таких делах ничего не смыслю. Послушай, Дона, когда ты собираешься вставать?

– Как только ты отсюда уйдешь.

– Узнаю свою строптивую женушку. Герцог, дружище, ты не знаешь, почему твоя хозяйка всегда со мной так сурова? А ну-ка, разбойник, смотри, что у меня есть! Ну-ка, ищи, ищи!

И, схватив туфлю Доны, он швырнул ее через всю комнату, а собаки, рыча и отталкивая друг друга, кинулись за ней. Притащив туфлю на место, они снова начали носиться вокруг кровати.

– Идемте, собачки, – проговорил Гарри, поднимаясь, – нас прогоняют, нас не желают больше видеть. Дона, я пришлю к тебе детей, хорошо? И передам Рокингему, что ты скоро спустишься. Он будет на седьмом небе от счастья.

И, напевая и громко топая, он вышел из комнаты, а собаки с лаем помчались за ним.

Итак, Филип Рэшли и Юстик были вчера в Хелстоне. Наверное, и Годолфин уже вернулся домой. Она вспомнила покрасневшее от злости и бессилия лицо Рэшли и его изумленный взгляд, когда он, уставившись на нее из лодки, завопил: «Там женщина! У них на борту женщина!» – а она, стоя наверху с развевающимися по ветру волосами, хохотала и махала ему рукой.