Французская карта

– Мне все ясно, – остановил ее Самойлов. – Скажите ему, если оттуда в спину нам сейчас ударят янычары, то пощады не будет никому, мечеть сгорит. Но главное в другом. Коль он и впрямь желает уберечь свой храм от разрушения, пусть покажет нам кратчайшую дорогу через город к форту «Хасан-Паша».

Применяя самые изысканные и вежливые, по-восточному цветистые обороты речи, обращаясь к мулле: «о, достойнейший из достойных», – Анастасия изложила приказ генерал-поручика. Турок слушал ее и кивал головой. Потом он погладил ладонью свою белую бороду, потом процитировал Коран по-арабски: «И кто более несправедливей и неправедней, чем тот, кому напоминали об аятах Господа его, а он отвращался от них. Поистине мы взыщем с виновных», – и… согласился. Теперь курская дворянка и мулла, которой он на ходу объяснял расположение улиц Очакова, повели колонну войск вперед…

К форту «Хасан-Паша» со всех сторон бежали изгнанные из прочих укреплений крепости ее защитники. Форт находился как бы над купеческим городом, на верхней террасе мыса, круто обрывающегося в море. Укрепление имело форму квадрата со сторонами, достигающими длины в 496 и 416 метров. В нем имелись строения: двухэтажный дворец коменданта, кирпичная мечеть с деревянным минаретом, турецкая баня, небольшая казарма и плац для янычар, арсенал, погреба для хранения провианта и боезапаса. Стены форта с четырьмя круглыми башнями на углах окружал ров и земляной вал над ним. Единственные ворота выходили на север, то есть в город.

Трехбунчужный паша Хуссейн вместе с охраной и офицерами – всего до 500 человек – ныне пребывал здесь. Он давно приказал закрыть тяжелые железные ворота и равнодушно наблюдал, как остатки вверенного ему гарнизона гибнут во рву и на земляном валу от ударов тысяч «кяфиров», плотно окруживших форт с трех сторон. С четвертой стороны ревело и играло волнами Черное море. Ранее оно соединяло пашу с его повелителем султаном Абдул-Гамидом I, присылавшим в Очаков корабли. Но в этот злосчастный декабрьский день море оставалось пустынным, неприветливым, холодным. Надежда на помощь из Стамбула испарилась.

Русские проникли в форт не через ворота. Открыть их снаружи действительно было невозможно. Переколов штыками турок на земляном валу, отряд волонтеров приставил к стенам штурмовые лестницы и по ним взобрался наверх. Оттуда спуститься на вымощенный камнями двор укрепления не составляло труда. Солдаты, бросившись к створкам ворот, мигом сбили с них четыре запорные балки и впустили в форт огромную толпу. С радостными криками, потрясая оружием, победители устремились к дворцу коменданта.

Печально вздохнув, Хуссейн-паша отошел от окна. Получалось, что от нападения на бастион до открытия ворот миновал только час и еще пятнадцать минут. Неправдоподобно короткий срок для такой мощной крепости, как Очаков, и это обстоятельство огорчало старого воина больше всего. Видимо, он чем-то сильно прогневил Всевышнего. Комендант расстегнул свою портупею с узкой, изогнутой персидской саблей «шемшир» и приготовился вручить ее первому вошедшему в его дом русскому генералу.

Глава тринадцатая Русские трофеи

Ступени, выложенные плоскими камнями, круто уходили вниз, в темное подземелье. Стены этой галереи, ее сводчатый потолок, видимо, укрепили известковым раствором. Ни песчинки, ни камушка не осыпалось на их плечи и головы. Солдаты с факелами освещали лестницу. Впереди шли Сергей Самохвалов и Анастасия Аржанова, за ней – сержант Прокофьев, Николай, далее – тридцать гренадеров Фанагорийского полка с ружьями наизготовку. В руках курская дворянка держала лист с планом крепости, который она нашла во внутреннем кармане кафтана безвременно погибшего бригадира Горича. Как жаль, что его смелая жизнь оборвалась так внезапно!

В это подземелье они попали из провиантского погреба форта «Хасан-Паша». Теперь, когда его гарнизон и комендант сдались на милость победителя, Потемкин отправил Флору исследовать подземелья, обозначенные на чертежах Лафита Клаве. Не было сомнения в том, что там еще скрываются турки. Едва ли смогут они изменить судьбу поверженного Очакова. Однако вступить в переговоры с ними, убедить сдаться, не проливать понапрасну кровь, не приносить новых жертв на алтарь войны совершенно необходимо.