Французская карта

– Милый, мы добились успеха! – в глухом, как будто бумажном голосе Анастасии прозвучали знакомые Михаилу интонации.

– Пусть теперь нас поздравит господин Турчанинов из Санкт-Петербурга. – улыбнулся князь. – Тебя – с рождением ребенка и хорошо подготовленной конфиденциальной операцией, меня – с ее завершением. Думаешь, они нас наградят?

– Вот уж не знаю, – она покачала головой.

В проеме двери возникла невысокая фигура, точно материализовавшаяся из непроглядной крымской ночи. Белый маг был верен своей манере одеваться: черная шелковая рубашка, черные узкие кюлоты длиной до колен, черные чулки и башмаки. Но в руке Сергей Гончаров держал толстую, обвитую у основания белой ниткой, восковую свечу и, закрывая ее с одной стороны ладонью, направлял свет на себя.

– Я опоздал, – произнес он с раскаянием.

– Ничего, – Анастасия взглянула на колдуна доброжелательно. – Лучше поздно, чем никогда.

Белый маг поставил свечу на низкий татарский шестигранный столик «къона», и в комнате стало как-то необычно светло. Из кармана он извлек плоскую серебряную фляжечку с плотно завинчивающейся крышкой-стаканчиком, открыл ее, налил какую-то жидкость в стаканчик и протянул Аржановой:

– Пейте, ваше высокоблагородие.

– Живая вода? – в вопросе коллежского советника прозвучала легкая насмешка.

– Да, – очень серьезно ответил Гончаров.

В своей маленькой усадьбе, расположенной в селении Черноморское – такое название получила Ак-Мечеть сразу после присоединения Крыма к России – белый маг устроил особую комнатку с зеркалами на станах. Там, раскладывая на столе принадлежности для гадания, он мог видеть в зеркальных поверхностях неясные отражения. Чаще из потустороннего мира являлась к нему бабушка по отцовской линии – деревенская колдунья. Он общался с ней, но только при помощи знаков. Ее ответы надо было еще правильно истолковать.

Последнее время события вокруг князя и княгини Мещерских нарастали как снежный ком. Гончаров видел дорогу в степи, кубическую громаду здания, тонувшую в сумерках, и золотой шпиль с полумесяцем над ней, огонь, блеснувший в черном узком пространстве, скорее всего – выстрел. Пуля из пистолета, то есть шарик, окруженный сиянием, летела во мгле Вселенной неведомо куда.

А белого ангела, спустившегося с небес на землю и коснувшегося рукой фигуры беременной женщины, колдун разглядел гораздо позже и тотчас собрался в Симферополь.

Череду успешных сеансов Гончарова у столичной знати увенчала встреча со светлейшим князем Потемкиным. Екатерининского вельможу в тот день мучила ужасная мигрень. Белый маг с первой минуты почуял огромную внутреннюю силу этого человека. Однако, как обычные смертные, тайный супруг царицы был уязвим и за свои достижения платил цену очень высокую. Колдун избавил его от болей, затем честно ответил на все вопросы. Потемкин поверил в способности Гончарова. Прощаясь с белым магом, он дал ему бриллиантовый перстень и попросил, коль тот уезжает в Тавриду навсегда, позаботиться об одной хорошо известной колдуну особе…

Третьей вошла в комнату к курской дворянке горничная Глафира. В руках у нее была драгоценная ноша – спеленутая маленькая княжна Александра. Во время родов служанка не отходила от госпожи ни на шаг. Она бормотала свои молитвы и обереги, но реально ничем помочь ей не могла. Тысячелетние законы Природы непреложны, и Анастасия испытала их на себе в полной мере. Но все кончилось благополучно. Теперь, поклонившись Анастасии в пояс, горничная передала ей ребенка со словами:

– Покормите вашего первенца, матушка-барыня.

Мужчины удалились.

Курская дворянка распустила шнур на вороте рубашки и обнажила левую грудь. Молоко, наполнявшее ее, уже прозрачной желтоватой каплей выступило из соска. Девочка крепко обхватила его пухлыми губками. В первый миг Анастасия чуть не вскрикнула от новой боли, похожей на укол иглы. Но потом слезы умиления покатились по ее щекам, ибо эта боль была сладкая…

На редкость крепким, здоровым, жизнерадостным ребенком оказалась наследница. Она не болела, много ела и быстро росла. Аржанова сама кормила дочь первые три месяца. Потом молока стало не хватать, и они наняли кормилицу. После чего курская дворянка перетянула грудь, чтобы сохранить стройную фигуру и быть всегда привлекательной для мужа.

В конце трехмесячного «молочного периода», который сопровождался у супругов бурным проявлением страсти в постели, Анастасия попалась снова, причем не сразу обнаружила это. Вторая беременность и роды протекали гораздо легче и закончились появлением на свет сына, нареченного Владимиром. Князь Мещерский пребывал в совершеннейшем восторге и желал продолжения «марафона любви», столь плодотворного. Однако Аржанова твердо заявила ему: «Хватит!»