Французская магия (гет)

— Если сравнить эту работу с ювелирной, то в амулете вейл сплетаются нити энергий толщиной с человеческий волос, тогда как даже самый хороший ювелир не в состоянии работать с подобными нитями. Поэтому только немногие волшебники, — старичок явно сел на свой любимый конёк и говорил, всё больше и больше воодушевляясь, — способны создавать настолько тонкие вещи. Сюда вложены и чары маскировки, и чары отражения, и еще десяток заклинаний, перечислять которые можно долго.

Привлеченный оживленным рассказом хозяина лавки, Люпин тоже подошел ближе.

— Сколько вы хотите за этот амулет. — Стоил он наверняка целое состояние, но, учитывая рассказанное мне как-то Флёр, это будет лучшим подарком для не раз тяготившейся невозможностью заблокировать собственную притягательность вейлы.

Цена, названная старичком, оказалась более чем солидной. Собственно, купленное Ремусом изящное кольцо с рубинами не стоило и трети цены амулета, притом, что Ремус тоже приобрел далеко не простой кусок металла, обручальное кольцо тоже было зачаровано не самыми простыми чарами. Однако в данном случае я решил, что от добра добра не ищут и послушно отсчитал требуемую сумму, почувствовав, что удивил мастера — вряд ли он ожидал, что зашедший в его лавку подросток спокойно расстанется с деньгами, на которые средняя семья волшебников в Англии могла бы жить много месяцев, ни в чем не нуждаясь.

Получив — в качестве подарка от заведения — небольшой бархатный футляр, на который мастер при мне невероятно ловко наложил чары прочности и сигнальные, я убрал покупку в карман мантии.

Раскланявшись с довольным удачной сделкой старичком мы вышли из лавки, всё еще находясь под впечатлением от услышанного.

— Кажется, я знаю, что буду делать после победы над Вольдемортом, — наконец усмехнулся я.

— Пойдешь в ювелиры? — захохотал довольный Люпин.

— Именно.

Тот же день. Особняк Блеков.

— Лунатик, дементора тебе в глотку, соберись! — Сириус, наблюдавший за мучениями друга, только насмешливо улыбался.

Казалось, Ремус разрывается между невероятным счастьем и смущением, не в силах взять себя в руки и всё же пойти в соседнюю комнату, где в настоящий момент пили чай Нимфадора Блек и её мать.

— Она однозначно примет твоё предложение, мохнатая проблема, — откровенно заржал Сириус. — Вспомни, как ловко она решила вопрос с тем, что ты не реагировал на все её заигрывания с тобой.

— Тьфу, — Ремус выглядел одновременно довольным и всё еще смущенным. — Такое чувство, что я иду в бой.

— Пробьемся! — Блек, заговорщически улыбаясь, щелкнул пальцами. — Кричер!

Возникший в комнате домовик преданно уставился на хозяина, возродившего былую мрачную славу рода Блеков.

— Принеси нам по рюмке из бочки в дальнем углу третьего винного погреба, — отрывисто скомандовал Сириус.

Эльф исчез, чтобы через несколько секунд появиться снова, бережно держа в мохнатых лапках поднос с двумя крошечными рюмками, заполненными черной жидкостью.

— Выпьем за твою удачу, — усмехнулся глава рода, поднимая рюмку. — За то, чтобы у тебя всё сладилось.

Чокнувшись, волшебники опрокинули рюмки, и Ремус тут же схватился за горло руками.

— Что это такое?! — С трудом выдавил он. — Такое чувство, что я выпил чистого спирта!

— Почти, — ухмыльнулся Блек. — Это настойка на волшебных травах, заложенная в погреба еще моим прапрадедом. Такое не купить ни в одной лавке редкостей.

— Солидно, — присвистнул оборотень, на глазах раскрасневшись. Настойка возрастом почти в половину тысячелетия оказала поистину живительное действие.

— Теперь тебе надо чем-нибудь закусить, — заржал Блек, — а то запах алкоголя из твоего рта удивительно гармонично впишется в картину сватовства!

Возникший в третий раз домовик молча поднёс оборотню маринованный гриб на вилке, забрал бокалы и испарился.

— А теперь вперёд, Лунатик, — Сириус подтолкнул друга к дверям и зашел в обеденный зал следом за ним.

— Сестра, у меня к тебе срочное дело, — Сириус, не давая женщине опомниться, деликатно вывел её в коридор, откуда тут же донесся заливистый смех.

— Привет, Дора, — улыбнулся оборотень, нежно целуя девушку в щеку.

— Что случилось у дяди Сири?

— Не знаю, — честно ответил Ремус, даже не догадываясь, какое дело мог придумать Сириус, чтобы удерживать мать Нимфадоры подальше от комнаты.

— Ты выглядишь взволнованным, мой волк, — Нимфадора крепко обняла шею оборотня, — что-то случилось?

— Не совсем, — решившись, Люпин осторожно разомкнул тонкие руки девушки, взяв ее ладони в свои, и опустился на колени.

— Мисс Блек, любимая, я прошу тебя стать моей женой.

Глаза Нимфадоры на секунду широко распахнулись, а потом с радостным визгом девушка обняла всё еще стоявшего на коленях оборотня, заставив Люпина покачнуться.

— Да! — столько счастья было в этом слове.

Волшебник достал из кармана тонкое кольцо, украшенное кроваво блеснувшими в свете ламп рубинами, и одел его на тонкий пальчик, поцеловав ладони девушки.

— Я люблю тебя.

— И я люблю вас, дети мои, — донесся от дверей насмешливый голос Блека. — Плодитесь и размножайтесь.