Французская магия (гет)

— Значит, вы говорите, что в детстве часто голодали? — Андрэ постарался смягчить вопрос, но я все равно поморщился.

— Можно сказать, что до одиннадцати лет меня кормили нерегулярно и далеко не самыми хорошими продуктами. Иногда после целого дня работы дома и в саду я получал стакан остывшего чая и пару бутербродов с засохшим сыром.

— Единственное, что можно сказать в пользу моих родственничков — они ни разу не попытались накормить меня откровенно испорченными вещами, видимо, боялись платить потом за приход врача.

Ассистентка Мартиньяка, представленная как «просто Мишель», белокурая невысокая девушка с фигурой, лишь немного уступающей изумительно красивой Флёр, старательно записывала мои высказывания. Впрочем, надо отдать им должное, Мартиньяк сразу объяснил мне, что сохранение врачебной тайны в их среде — святое дело, так что за сохранность полученных ими сведений я не опасался.

Наконец, удовлетворившись устным опросом, Андрэ попросил меня раздеться до трусов, что я, покраснев до корней волос, сделал, невольно косясь на Мишель.

Врач, в сопровождении еще одного доселе молчавшего медика, только в самом начале проронившего, что его зовут Мартин Кассиде, специалиста по ядам и темным заклинаниям, сделал вокруг меня несколько кругов. Выражение лица Мартина было достойно того, чтобы рисовать с него картину гневного возмущения, Андрэ оставался спокойным.

Вытащив палочки, оба медика начали без пауз зачитывать надо мной многообразные диагностические заклятья, часть которых я уже имел несчастье слышать в лазарете Хогвартса, где был частым гостем.

Наконец, сделав паузу и велев мне накинуть предусмотрительно поднесенный домовым эльфом махровый халат, Андрэ заговорил.

— Месье, если бы я был вашим опекуном, я был бы вынужден покончить с собой — такого букета травм и болезней я давно не встречал...

Мартин насупился еще больше, но пока промолчал.

— Сломанные ребра, сломанные кости рук, плохо наложенное заклинание восстановления костей в правой руке, следы темных проклятий по всему телу, достаточно слабое сердце из-за недоедания в детском возрасте. — Доктор с каждым словом распалялся все больше и больше. — По сути, я мог бы попросить вас показаться моим ученикам на курсе лечения магических травм, и вы могли бы быть там наглядным примером в течение всего года обучения, — такой букет плохо залеченных ранений вы уже имеете в столь юном возрасте.

— Андрэ, ты кое-что упустил, — вступил, наконец, в разговор Мартин. — Ты не заметил следы нескольких довольно свежих Круциатусов. — Тут он сделал паузу, пережидая вскрик, вырвавшийся у Мишель, и до этого момента с сочувствием смотревшей на меня, а теперь просто прижавшей руки к лицу.

— А еще ты не заметил, что в его крови и печени есть изменения от яда василиска, а на руке — следы от клыков этой же милой зверюшки, причем я бы не хотел с такой столкнуться, судя по размеру оставивших шрам зубов.

Андрэ прошипел что-то по-французски, я не успел понять скороговоркой выплюнутые им фразы, но вид покрасневшей как маковый цвет Мишель ясно показал мне, что пожилой медик изволит сильно гневаться.

— Негодяй! Ваш опекун — натуральный негодяй!!! — тряся бородкой, старик вышагивал вокруг стола, поливая кучей проклятий человека, допустившего такой вред здоровью своего подопечного. Я с невольным ехидством отметил, что если бы хоть часть пожеланий медика исполнилась, то Дамблдора больше не волновало бы ничего, кроме собственного здоровья, и даже постарался запомнить несколько оборотов, среди которых особо выделялось пожелание вступить в определенного рода связь со стадом диких ослов. От последнего я с трудом подавил желание рассмеяться, а Мишель стала попросту пурпурной от смущения, поскольку речь старика изобиловала различными пикантными подробностями.

Наконец отхлебнув чая и немного успокоившись, Андрэ попросил меня сидеть смирно и начал водить палочкой возле моего лба, как будто что-то заподозрив. С каждым движением палочки его глаза выражали все большее недоумение.

— Молодой человек, не могли бы вы объяснить, что у вас на лбу?

Поняв, что всё отрицать бессмысленно, я жестко посмотрел на медиков.

— Господа, я отвечу на ваш вопрос, только если вы поклянетесь хранить мой ответ в тайне. — Дождавшись согласных кивков, я подцепил ногтями и рывком содрал со лба пласт искусственной кожи, открывая взглядам медиков шрам в виде молнии.

— А ведь я читал о ваших приключениях в английских газетах, — задумчиво протянул Мартин. — Теперь я понимаю, откуда подобный набор травм в неполные пятнадцать лет.

— И теперь вы понимаете, чем вызвана моя просьба хранить увиденное в тайне. — Я недовольно поморщился. — В Англии меня при сложившихся обстоятельствах не ждет ничего, кроме смерти.

— Мы будем молчать, — за всех ответил Андрэ, продолжая изучать мой шрам. — Я не знаю, что у вас там в голове. — Признался он спустя несколько минут. — Мне неизвестна магия такой черноты, способная оставлять следы вроде вашего шрама и находящейся под ним небольшой области.