Французская магия (гет)

— Тогда я не хочу подвергать свои нервы такому испытанию, — хмыкнул Невилл. — Я вырос в довольно консервативной, как ты выразился, семье.

Луна чмокнула юношу в щеку, ласково улыбаясь.

Разговаривая о пустяках и периодически здороваясь с многочисленными учениками, уже наполнившими всю деревню, мы постепенно приближались к окраине деревни, где уже было гораздо меньше людей. Однако же там, насколько я знал, протекал небольшой ручей, потом впадавший в Черное озеро, и сегодня у нас было вполне достаточно времени, чтобы пройти вдоль его русла к самому озеру. Вскоре над нашими головами закачались ветви по-осеннему голых деревьев, и только немногочисленные ели, сохранившие свои зеленый убор, кое-где скрывали солнечные лучи.

Источник, из которого брал начало ручей, был оформлен каким-то волшебником, мастером трансфигурации, как причудливое озерцо, дно и берега которого были выложены каменной плиткой, а из рукотворной каменной пещеры, выточенной, с огромным искусством, со всеми сталактитами и сталагмитами, бил сильный поток воды, разбивавшийся о водную гладь в паре футов ниже, в озерце. «Проект мастера трансфигурации Алекса Кредона», — скромная стальная табличка приютилась на обратной стороне гранитной глыбы, в которой была выбита пещера.

— Постоянная трансфигурация... — Протянула Флер, — Да еще такая масштабная.

— Сильный волшебник работал, — подытожил я. — Я бы однозначно не смог повторить такую цепочку заклинаний.

— Но ты смог бы напитать силой чары для трансфигурации гораздо больших по размерам объектов, — улыбнулась жена.

— Да, мне уже говорили о том, для чего после войны может пригодиться моя сила... — Я присел на корточки и окунул руки в ледяную воду, зачерпнув ее горстями. Ледяная жидкость, от которой ломило зубы, была удивительно приятной на вкус.

Неспешно, осматриваясь по сторонам, мы пошли вниз по течению ручья. Деревья кое-где то подступали к самому руслу, то откатывались в стороны, оставляя большие, покрытые уже пожухлой листвой лужайки.

Резкий треск и шорох за спиной заставили меня крутануться на одной ноге, вскидывая защитные чары. И в них тут же пришелся тяжелый удар, словно кто-то почти невидимый врезался в не пропускавший материальные предметы купол.

— Осторожно! — Невилл вытягивал палочку из ножен, но он отчаянно не успевал, а мой щит уже трещал от ударов почти невидимого противника. Продолжая удерживать щит, я попытался доставить неприятности непонятному врагу.

— Невилл, Флёр, накачивайте щит, — выкрикнул я, составляя в голове сложную цепочку рун, показанную мне Сириусом.

С неприятным гудением вокруг нашего укрытия вспыхнуло бледно-зеленое пламя, — еще одно заклинание кого-то из Блеков, бывшего учеником великого некроманта де Труа. Удары в щит прекратились, но я не чувствовал выплеска смертной энергии, — нападавший успел отскочить.

— Что это за тварь? — прошипел Невилл, подпитывая мои чары. — Я увидел только смутную тень.

— Похоже у него такая же мантия, как у меня, — я уже шипел сквозь зубы, поддержание такого заклинания вокруг четверых, требовало колоссальных усилий, не меньших, чем удерживать Адское пламя. — И я не знаю, как его достать.

— Это вампир, — неожиданно произнесла Луна, снимая невесть когда одетые странные очки. — Он кружит вокруг нас и ждет, пока мы снимем защиту.

Что сделал все еще невидимый противник, я не понял, но огненная стена начала постепенно угасать.

— Невилл, прикрой девушек, я постараюсь взять его, — я с трудом удерживал распадающиеся скрепы заклинания.

— Хорошо, — воздух вокруг Невилла, Флер и Луны засветился таким же тусклым огнем, которым пылал внутренний щит, позволивший нам выдержать первые удары вампира.

Однако, вырвавшись из-за опадавших языков пламени, я понял, что сильно переоценил свои способности. Применять по-настоящему мощные чары я не мог, чтобы не спалить закрывшихся куполом друзей, а от точечных заклинаний смутная тень ловко уходила, не давая поймать ее ни в давящее кольцо AquaMurus, ни охватить плетью огня усиленного Insendio. Мне же с каждой секундой становилось все труднее удерживать запредельный темп атаки, навязанный нападавшим вампиром, вовсю пользовавшимся какими-то артефактами.

В какой-то миг я пропустил атаку, — в груди вспыхнула боль от пришедшегося вскользь удара, и меня отшвырнуло в сторону, протащив по земле. С трудом откатившись в сторону, я попытался окатить огнем тут же приземлившегося в то место, где я только что лежал, вампира, но тот снова ловко ушел от моей магии. Боль в груди, невзирая на брошенное исцеляющее заклинание, не ослабевала, напротив, — опаляющие волны расходились все шире от груди, куда пришелся удар, словно вместо обычного кулака в меня попало заклинание с отсроченным действием вроде фамильных чар Блеков.

Постепенно вампир отжимал меня к берегу ручья, в этом месте необычно широко разливавшегося в стороны. Попытавшись аппарировать, я ощутил упругое сопротивление магии, нападавший привел в действие блокировавшие перемещение чары, а ломать их у меня не было времени.