Французская магия

- Зато он уже встречался лицом к лицу с Вольдемортом, и не намочил при этом штаны, - рыкнул Сириус. - В отличие от большинства присутствующих здесь сильных волшебников. У нас сейчас прекрасная возможность - мы знаем большинство оставшихся на свободе членов Внутреннего круга Вольдеморта. Так давайте возьмем любого из них, под Сывороткой вытащим расположение ставки Лорда!

- Сириус, но у нас же нет никаких доказательств! Аристократы поднимут такой вой в приемной министра, что нас всех просто закопают! - Дедалус подскочил на месте.

- Так вот потом вы дождетесь, что эти же аристократы при молчаливой поддержке Министра, купленного с потрохами Малфоями, захватят власть. А вы будете сидеть и дальше рассуждать о законах. В Первую Войну никакой закон не помешал им пытать и убивать отказавшихся от службы Лорду волшебников.

- И что ты предлагаешь? - Аластор Грюм с интересом посмотрел на бывшего заключенного.

- Скорее всего, Лорд вернется к тактике террора, его Упивающиеся будут громить дома маглорожденных и нечистокровных волшебников. И необходимо ответить им тем же самым, чтобы каждый Упивающийся знал, что легко может поймать Аваду в собственном доме.

- Кровавые демоны! Мне нравится твоя мысль, Блек! - Экс-аврор хрипло расхохотался, показывая крепкие, несмотря на возраст, белые зубы. - Мы бы смогли заставить их бояться.

- Но так мы уподобимся им самим, Сириус, мы не можем брать на себя функции законной власти. Максимум, что мы должны сделать - задержать взятых с поличным нападавших и доставить их на суд в Министерство!

- Интересно получается, - откровенно передернуло от отвращения Грюма. - Значит очередной сдуревший сопляк-слуга этого Лорда, сможет кинуть в меня Аваду, а я его должен буду только задержать? - Аластор многозначительно посмотрел здоровым глазом на Блека, и они одновременно кивнули друг другу.

- Я не потерплю произвол в Ордене! Мы не убийцы. - Директор тоже повысил голос.

- Сириус, что у тебя насчет оставшихся нейтральными семейств?

- Риманы, Джонсы и Кармайклы согласны оказать помощь. Но они будут сотрудничать только при моем посредничестве, после тех указов, ограничивающих законы о чистоте крови, которые вы провели при поддержке Фаджа, с вами напрямую они говорить не станут никогда. Они считают, что эти законы были приняты не разбирающимися в родовой магии людьми, и поэтому будут работать только с представителем старой аристократии.

Дамблдор, явно надеявшийся на большее, покивал головой, и задал следующий вопрос, думая о том, что теперь быстро убрать оказавшегося незаменимым Сириуса не получится.

- И в чем они готовы помочь, маль... - тут директор осекся, поймав яростный блеск глаз аристократа. - Сириус?

- Деньги, поддержка в случае нападения на сторонников Темного лорда. Защищать дома маглорожденных они не станут.

- Есть ли какие-то вести о Гарри? - директор буквально впился глазами в Блека, думая, что уж крестному-то чертов сбежавший мальчишка наверняка сообщит при возможности.

И Блек неожиданно оправдал его ожидания.

- Я получил письмо с совой.

Дамблдор, засверкавший глазами, попытался незаметно прочитать мысли Сириуса, но наткнулся на мощный блок. Выпотрошить память аристократа в родовом особняке было не так-то просто.

- Гарри написал, что находится в безопасности, и устроил себе каникулы в Америке. Он пишет, что не собирается возвращаться в школу в этом году. - Блек поморщился, не одобряя решение крестника. - По крайней мере, до тех пор, пока "не возместит себе все побои за одиннадцать лет от Дурслей, куда его отправил директор".

Сириус пристально посмотрел на опешившего от такого известия Дамблдора.

- Директор, вы не хотите ничего объяснить мне и вашим соратникам? Почему моего крестника били какие-то маглы?

11 июля 1995. Здание германского Визенгамота.

Уилфрид Валленштайн, единственный выживший из рода во времена второй Мировой войны, не скрывал удовлетворения, странно смотревшегося на его обычно недовольном костистом лице. Затянутый в строгий деловой фрак, делавший его похожим на дирижера, он сидел на тяжелом деревянном стуле в зале заседаний Международного трибунала, где сейчас должны были начаться слушания по делу несправедливо, как выяснилось, обвиненного отпрыска старинного английского семейства Блеков. С самим обвиняемым Уилфрид знаком не был, но при встрече собирался поставить ему не меньше галлона самого лучшего немецкого пива в знак благодарности за возможность мести. Уилфрид улыбнулся возникающим в голове мыслям.