Французская Мессалина

Луи Совитер повернулся к перевёрнутому распятию, висевшему на стене, и прочёл молитву задом наперёд, указывая в конце, ради чего совершается Чёрная месса. «Священник» перечислил тайные желания присутствующих, в том числе, и мадам Помпадур, мечтающей навлечь на голову соперницы смерть или болезнь.

Затем мужчины по очереди подходили к маркизе, дабы совокупиться с нею. В это время присутствующие «благородные дамы» не теряли времени даром, предаваясь блуду между собой.

Луи Совитер приблизился к мадам Помпадур и вошёл в неё, обуреваемый диким сатанинским желанием. Женщина почувствовала в себе его огромный фаллос, но к своему удивлению не почувствовала боли, так как пребывала в крайне перевозбуждённом состоянии. Совитер рычал, словно самец, покрывающий самку в период гона, отчего «благородные дамы» вошли в безумное состояние экстаза и не понимали, что делают друг с другом.

Маркиза не получала плотского удовлетворения от Совитера, но удовольствие иного характера – несомненно. Её возбуждала и подхлёстывала сама дьявольская обстановка и развратное поведение окружающих. Неожиданно глаза маркизы накрыла пелена: ей почудилось, что она видит женщину в гробу, она пыталась приблизиться, дабы разглядеть умершую, но, увы, не успела. Луи Совитер, чувствуя, что вот-вот достигнет оргазма, извлёк свой фаллос из лона «чёрной жрицы» и направил его прямо ей на живот.

* * *

По прибытии в Версаль маркиза с нетерпением ожидала результатов Чёрной мессы, но, увы, мадам Дю Барри всё также была весела и беспечна.

Глава 25

Приближался осенний бал. К этому времени Версаль разбился на два лагеря: приверженцев мадам Помпадур, возглавляемый министрами де Риго, Шуазелем и Ришелье, и приверженцев графини Дю Барри, возглавляемый комендантом Версаля графом де Ноайль. Партия мадам Помпадур повторяла все известные оскорбления, звучавшие ранее в адрес новой фаворитки, начиная с низкого происхождения и заканчивая тем, что она, пребывая в доме мнимого графа Дю Барри, удовлетворяла чуть ли ни каждого знатного парижанина. Сторонники же приводили веские доводы: род Дю Барри имеет английские корни от неких лордов Барри, имевших обширные владения под Глостером, да и во Франции владеющие имениями около Сен-Жермена и Понтуаза. Кстати, подаренные недавно графу и графине Дю Барри самим королём. Но про это обстоятельство партия де Ноайля умалчивала.

* * *

Наконец граф Монморанси появился с графиней Дю Барри на балу, где и произошло её официальное представление королевскому двору. Она повела себя естественно и безупречно, держалась весьма уверенно, словно всю жизнь провела в Версале. Неожиданно во время бала графиня Дю Барри узнала даму, пленницей которой она являлась в таинственном замке под Компьеном. Этой дамой оказалась баронесса Матильда де Обиньи, известная при дворе своей непристойной пагубной страстью к молоденьким девушкам.

Баронесса также узнала в фаворитке короля свою пленницу, придя в неописуемый ужас. Мари-Жанна высокомерно посмотрела на свою мучительницу, давая тем самым понять, что кара за её порок неизбежна. Баронесса де Обиньи сильно побледнела и под предлогом дурноты удалилась с бала.

На следующий день графиня Дю Барри получила записку и подарок: шкатулку, наполненную драгоценными камнями, как дар за молчание. Поразмыслив, Мари-Жанна не стала сводить счёты с баронессой, ей не хотелось, чтобы ещё один скандал всколыхнул почти утихшие страсти Версаля.

* * *

Почти сразу же после официального представления графиня попросила королевской милости для своей престарелой матушки. И той предоставили достойное содержание в монастыре Святой Женевьевы, где монахини стали называть её не иначе как мадам де Монранбэ.

* * *

Графиня прекрасно знала о том, что рассказывали о ней в Версале, особенно преуспевал министр, герцог Шуазель. Он лично распевал непристойные куплеты в узком кругу друзей, аккомпанируя на клавесине. Мари-Жанна, не выдержав подобных унижений, бросилась в ноги королю и обо всём рассказала. После этого судьба министра была предрешена, его отставка и ссылка стали лишь делом времени.

Вскоре мадам Дю Барри была приглашена на свадьбу герцога де Шартр, где все присутствующие отметили её изысканное платье, бриллианты и безупречное поведение. Особенно в комплементах преуспел герцог Анри Сеймур. В Версале даже начали подшучивать над его страстью к Дю Барри. Но более никто не осмеливался идти на открытый конфликт с новой фавориткой.

Барон Ла Шемэ решил не только упрочить положение графини Дю Барри в Версале, но и отбелить её репутацию. Для этого он нашёл некую осуждённую женщину, которую обвиняли в убийстве новорожденного, на самом же деле несчастная родила уже мёртвого младенца, но, увы, подтвердить это никто не мог.