Французская палатка, или Целые сутки счастья

– Вот эти – в медном флаконе – могут храниться тридцать лет!

– «Мазурка», – прочитала Юля. – Это ж сколько у меня теперь ароматов? Двадцать один?

– Потом посчитаешь. Иди ко мне…

* * *

Ужин Стас проспал. Юля сбегала в столовую и принесла еду в номер:

– Не слишком подходящая закуска для коньяка, но, как говорится, без вариантов, – слегка пригубив, она игриво глянула на Стаса поверх стакана: – За тебя, персик мой сладкий!

– За нас с тобой, – Стас поставил стакан и притянул её к себе…

* * *

– Юлька, роди мне девочку…

– А двух мальчиков тебе мало?

– …и будет у меня, как у того зайца из мультика…

– Зайчик ты мой! – Юля по-кошачьи потёрлась о его плечо. – У зайца из мультика было четыре сыночка и лапочка дочка.

– А у меня будет два сыночка и лапочка дочка…– он помолчал. – Знаешь, о чём я мечтал, пока ехал? – Стас сел, привалившись к спинке кровати, и взял с тумбочки стакан с коньяком.

Юля с улыбкой пожала плечами и перекатилась на живот, сложив кулачки под подбородком.

– Взять Игорёшку с Олежкой, палатку и на недельку махнуть в тайгу – в Приобье.

– Считаешь, им уже можно? – она глянула снизу вверх, нерешительно улыбнувшись, и стала вдруг похожа на собаку, которая не знает, похвалят её, или отругают.

– Ты о чём? Здоровые парни! Я с десяти лет один в тайгу ходил!

– Так ты в тайге вырос…

– Да что рассуждать, – резко выдохнув, он опрокинул стакан, – палатки всё равно нет…

* * *

Стас спал, совершенно по-детски положив руку под щёку. Юля уснуть не могла: лежала и вспоминала, как почти год назад на этой же турбазе они отмечали её юбилей. Тоже только вдвоём – это была её идея.

– Может, хоть девчонок позовёшь? – Стас удивлённо качал головой.

– Никого не хочу: только ты и я! А с девчонками и на работе посидим.

К её дню рождения Стас где-то раздобыл совершенно удивительную ткань: тонкую, струящуюся, графитового цвета с крупными серебряными мазками. Платье сидело как влитое – спасибо Ольге Ивановне, коллеге по работе: скроила и сшила за три дня.

Вот в этом-то платье, на шпильках и с вечерней причёской она и рассекала по турбазе, привлекая внимание отдыхающих, одетых, как и положено, в кроссовки и спортивные штаны с резинками. Впрочем, так одевались не только на турбазе.

Юля вспомнила, как зашли тогда в бассейн – разведать обстановку. Народу было немного, и, шалея от собственного нахальства, они поинтересовались, можно ли арендовать двадцатипятиметровый бассейн с сауной на час. Только для двоих, разумеется. Администратор, нисколько не удивившись: всё же на дворе – середина девяностых, назвала цену. Цена оказалась вполне подъёмной, и они спросили:

– А на два?

– Можно и на два…

Нет, ничего ТАКОГО там не было, хотя само название иноземной бани ассоциируется у наших граждан не со здоровым образом жизни, а с чем-то прямо противоположным. Грелись в сауне, плескались в бассейне, а после отправились в свой номер. И вот уж там было ТАКОЕ, что до сих пор при одном воспоминании в животе сладко замирает…

Из номера выбрались ближе к ужину и, перекусив, отправились шататься по территории. Заняться было абсолютно нечем.

Набрели на видеосалон – порождение конца восьмидесятых: один видеомагнитофон, два телевизора и сдвинутые вряд стулья. Зрители – сплошь молодняк. Показывали «Эммануэль».

Посмеялись, и пошли дальше: впереди у них – целая ночь, и пусть Эммануэль нервно курит в сторонке…

* * *

Начало светать. Юля осторожно, чтобы не разбудить, посмотрела на часы Стаса: пора. Не дыша, сползла с кровати и на цыпочках прокралась в ванную, прихватив по пути одежду. Привела себя в порядок, проверила, не забыла ли документы и деньги, и выскользнула за порог…

– Ты куда? – он всё же проснулся.

– Спи-спи, я скоро, – громким шёпотом отозвалась она уже из-за двери, и бросилась бежать со всей возможной скоростью, боясь, что он догонит и остановит.

* * *

Стас уже умылся и побрился, когда щелкнул замок – в узком пространстве между косяком и дверью стояла Юлька и, сложив брови шалашиком, смотрела на него виновато и заискивающе.

– Ну, что – не нашла? Говорил же тебе, – улыбнулся он снисходительно-ласково.

Тогда Юля, сияя от счастья, широко распахнула дверь и протянула ему тёмно-синюю сумку. И выражение лица её было точно таким, каким бывает выражение на морде собаки, принёсшей хозяину апорт – оживлённым и радостным: хвали меня, хвали, ведь я же молодец! Вот только хвостом не виляла.

– Юлька! Как? Откуда? – Стас растерялся и обрадовался одновременно.

– О, это целое приключение! – и Юля, заново переживая случившееся, начала рассказывать о том, как поехала в Екатеринбург, нашла сначала дежурного по вокзалу, потом – начальника станции. Узнала, что после рейса состав загоняют на дальние пути – в отстойник, где производится генеральная уборка вагонов силами специальной бригады – не той, что обслуживает пассажиров в рейсе. Узнала имя и фамилию бригадира. Узнала, на каких путях стоит состав. Нашла его, на бегу перепрыгивая через рельсы, спотыкаясь о шпалы и рискуя остаться без каблуков – нужно было торопиться, так как время, отпущенное на обработку, заканчивалось с минуты на минуту.