Французская волчица — королева Англии. Изабелла

Главным сторонником Изабеллы в то время был, по-видимому, граф Ричмонд, с предыдущего года исполнявший обязанности полномочного английского посла во Франции. Деспенсеры глубоко оскорбили его, и он теперь стал «одним из приближенных королевы» ^{940}, их часто видели вместе как до, так и после церемонии оммажа. Король неоднократно отзывал его ^{941}, но Ричмонд игнорировал эти распоряжения.

К партии королевы примкнул также брат короля, граф Кентский. Он вернулся во Францию 25 августа вместе с графом Сюрреем, которого назначили командующим английскими войсками в Аквитании. 6 октября Кент должен был получить от папы разрешение на брак с Маргарет, дочерью лорда Джона Уэйка и кузиной Роджера Мортимера: их матери были сестрами. Свадьба состоялась в декабре 1325 года. Брат Маргарет, лорд Томас Уэйк, прежде состоял при дворе королевы и находился теперь с Изабеллой в Париже.

Епископ Эйрмин, обязанный своим избранием Изабелле, стал еще одним членом этого тайного кружка. «Благоразумный и осмотрительный человек, энергичный и опытный», ^{942}он был естественным союзником королевы — и не только из-за ее заступничества перед папой в его пользу, но также потому, что он был отнюдь не в фаворе у короля после изгнания Болдока из Норвича.

Генри Бомонт был другом Изабеллы много лет и, как и она, пострадал от притеснений Деспенсера. Он держал руку на пульсе политической обстановки на севере Англии и был способен рассказать Изабелле, что в этой части страны большинство подданных Эдуарда настроены против короля — многих окончательно отвратила неспособность Эдуарда эффективно справиться с набегами шотландцев. Впоследствии Бомонт вернулся в Англию, чтобы прощупать северных лордов на предмет их действительной лояльности. ^{943}

Коллега Бомонта по посольству, епископ Стратфорд, был также настроен сочувственно к королеве, как и лорд Джон Кромвель, который в марте сопровождал ее во Францию. Они оба очевидно пользовались доверием Эдуарда — и он, наверное, был потрясен, когда Кромвель несколько раз отказался исполнить его приказ о возвращении. Стратфорд был тоньше, и между ним и королем не замечали открытого разрыва, но источники с очевидностью свидетельствуют, что его верность принадлежала только Изабелле.

Несколько позже к королеве в Париже присоединился бывший наставник принца, Ричард де Бери, который, состоя в должности официального казначея юного Эдуарда в Гаскони, тайно переправлял доходы королеве, за что едва не поплатился арестом — ему пришлось бежать ко французскому двору. ^{944}Бери уже давно нашел в Изабелле родственную душу в отношении чтения книг и был искренне предан ей и принцу, который всегда очень хорошо к нему относился. Помимо всех этих лиц, Лестер и Норфолк, граф, маршал Англии и молодой человек «несдержанного и испорченного нрава» ^{945}, видимо, уже в течение какого-то времени тайно поддерживали связь с Изабеллой — судя по тому, как быстро они пришли ей на помощь через год. Хотя оба эти вельможи были близкими родичами короля, они не желали терпеть тиранию Деспенсеров дольше, чем диктовала крайняя необходимость. У Ланкастера был собственная кровная вражда — он жаждал отомстить за казнь брата и восстановить наследие Ланкастеров. И он, и Норфолк видели в Изабелле союзницу, положение которой облегчало противодействие фаворитам.

Согласно Айену Мортимеру, доносы, поступавшие в Англию в предшествующий период, указывали на то, что некоторые изгнанники ранее сопровождали Роджера Мортимера в его перемещениях по континенту. Поэтому, возможно, в тот момент они тоже поддерживали контакты с ним. Могли также иметься связи со сторонником Мортимера, Адамом Орлитоном, епископом Херефордским, который выказал себя стойким сторонником Изабеллы в 1326 году. Нет ничего невероятного в предположении, что изгнанники также вели переговоры непосредственно с самим Мортимером, рассчитывая заручиться его поддержкой для королевы.

Теперь Изабелла начала собирать «тайные совещания» ^{946}со своими сторонниками и прислушивалась к их советам; тем самым она оскорбляла официальных лиц, приставленных к ней Эдуардом для руководства, ^{947}и те стали высказывать удивление поведением королевы, якшающейся с явными врагами мужа. Карл IV должен был знать об этих секретных переговорах, посвященных, несомненно, затруднительному положению Изабеллы. Следовало ли ей отправиться домой, как велел муж, с риском навлечь на себя ярость Деспенсера, или лучше было остаться во Франции?