Французская волчица — королева Англии. Изабелла

Стрикленд считает, что эти свадебные празднества представляли собой попытку Изабеллы отвлечь внимание общества от смерти Эдуарда II. Но если так, зачем она устроила Эдуарду такие роскошные государственные похороны? И потом, разве не было естественным желание королевы развлечь сына после того, как он потерял отца?

Несмотря на то, что в дальнейшем Эдуард имел мимолетные увлечения другими женщинами, брак этот стал одним из самых успешных среди королевских семей. Филиппа была доброй, дружелюбной, по-матерински заботливой; она также умела одеваться и вести себя во всем до мелочей, как настоящая королева, хотя и проявила с возрастом склонность к полноте. Эдуард явно обожал ее. Подобно своей предшественнице Изабелле, ей предстояло обрести репутацию миротворицы, и ее популярность среди английского народа была велика. Фруассар писал: «Никогда, со времен королевы Гвиневеры»,не обретала Англия королевы столь доброй «и столь почитаемой. И пока она жила, страна наслаждалась милосердием, процветанием, почетом и доброй удачей».

Однако поначалу роль Филиппы оставалась второстепенной — она была вынуждена подчиняться свекрови. Для нее не завели отдельного хозяйства, как полагалось королеве Англии, ее бытовые проблемы и снабжение отдавались в руки служащих короля. Более того, ей не выделили собственного земельного удела, поскольку земли, по обычаю остававшиеся в распоряжении королевы-супруги только при жизни мужа, Изабелла не собиралась выпускать из рук. О приготовлениях к коронации Филиппы речь также не заходила.

По всем меркам Филиппой, очевидно, пренебрегали, и мы можем догадаться, что причина заключалась в обиде либо ревности Изабеллы к молоденькой девочке, которая отняла у нее положение королевы-супруги. Филиппе досталось все, что Изабелла потеряла или чего никогда не имела: молодость, красивый и любящий муж и все радости жизни впереди. А Изабелле уже исполнилось тридцать два, что в XIV веке считалось пожилым возрастом; вероятно, ее прославленная красота начала постепенно убывать. В возрасте Филиппы она была замужем за человеком, который ее игнорировал, ее девичьи попытки создать счастливую семью пошли прахом, и брачный союз завершился жестокостью, мятежом и смертью.

Она обладала любовью Мортимера или же по меньшей мере делила с ним ложе — но не могла публично признать его любовником и, поскольку его жена еще была жива, не могла выйти за него замуж. Но важнее всего для Изабеллы в ее тогдашнем положении были отношения с сыном, без которого она не могла сохранить свою власть, и Филиппа представляла собой угрозу, как любимая жена молодого Эдуарда — она могла влиять на него так, как никогда не было дано матери. Поэтому следовало твердо удерживать Филиппу на заднем плане и не давать ей в руки никаких средств давления на короля и общество.

1 февраля в Венсенне внезапно скончался Карл IV. С его смертью прервалось прямое наследование по мужской линии в доме Капетингов, передававших власть от отца к сыну с 987 года. Но он оставил беременную вдову, и до тех пор, пока ребенок не появится на свет, кузен Карла, Филипп Валуа, взял на себя функции регента Франции.

Мортимер присоединился к Изабелле в Йорке 4 февраля. ^{1537}Всю следующую неделю регентский совет заседал ежедневно, пытаясь добиться согласия между вельможами ^{1538}, что было необходимо, поскольку из-за предполагаемого мира с Шотландией страсти накалялись. Перспектива мира не пользовалась популярностью в стране, однако Изабелла и Мортимер были полны решимости добиться своего.

Наконец 1 марта Эдуард III по настоянию матери явился, очень разгневанный, на заседание Парламента в Йорке и при всем честном народе признал независимость Шотландии. После этого было направлено новое посольство для окончательных переговоров с Робертом Брюсом и подписания мира. ^{1539}В тот же день Хотэм отказался от должности канцлера и весть о смерти Карла IV достигла английского двора. Последнее должно было сильно опечалить Изабеллу, так как у нее больше не осталось братьев, а Карл неизменно оказывал ей поддержку многие годы. Теперь из всех отпрысков Филиппа IV Изабелла оставалась последней — и горе не заслонило от нее тот факт, что ее сын стал теперь ближайшим родственником Карла по мужской линии. Она считала, что если Жанна д'Эвре родит девочку, то французский трон должен перейти к Эдуарду III.

* * *

Орлитон снова был в фаворе; королева и Мортимер осознали, что его поддержка слишком ценна, чтобы ее потерять, и в начале марта, после того, как он удовлетворительно разъяснил Парламенту обстоятельства получения им кафедры в Вустере, ему выдали наконец причитающиеся доходы.