Французские дети не плюются едой. Секреты воспитания из Парижа

– Американки целиком и полностью вживаются в роль матери, она становится для них единственной. Они примеряют на себя «костюм» матери в буквальном смысле. Как и другие «костюмы», например привлекательной женщины. Но детям дано увидеть только один.

Во Франции (судя по всему, и в Бельгии) роль мамы и просто женщины – одна и та же роль.

Глава 8 Идеальных мам не бывает

Возможно, вы не знали – но если сидеть за компьютером по двенадцать часов и есть для успокоения шоколадные конфеты, похудению это не способствует! Однако именно это помогает мне закончить книгу. И стоит лишь увидеть ее на amazon.com, как во мне засыпает мама и пробуждается независимая, самостоятельная женщина. Я еду в рекламный тур в Нью-Йорк – без мужа и ребенка, рассказываю о книге тем, кто согласен слушать меня, и с обожанием разглядываю ее на полках книжных магазинов. (Видимо, для одного из продавцов такое поведение не в диковинку, потому что он подходит ко мне и спрашивает: «Это вы написали?»)

Но настоящие перемены начались для меня, когда книга вышла во Франции. Годами я была в Париже невидимкой, а теперь вдруг люди стали заговаривать со мной! Моя книга – журналистское исследование того, как в различных культурах относятся к супружеским изменам. (Большой скачок в сторону от карьеры финансового репортера и весьма актуальная тема во Франции.) Американцы отнеслись к моей книге как к серьезному труду о морали. Но французам она кажется развлекательным чтивом.

Меня приглашают на телевидение, в программу Le Grand Journal, – обсудить книгу на французском в прямом эфире. Кажется, я пару раз видела эту передачу: она выходит в эфир пять раз в неделю в 19.05.

Мой французский издатель, морщинистая дама за пятьдесят с визитницей из чистого золота, объясняет, что эта программа – гордость французского телевидения. Ведущий, Мишель Денисо, – легендарный журналист. Он и еще несколько участников передачи берут интервью в остроумном, но несколько жестком стиле. Все это немного похоже на французский званый ужин в высшем обществе, только в прямом эфире.

Издатель в восторге от такой рекламы, но страшно боится за мой французский. Она устраивает мне встречу со своим знакомым бизнесменом, которому предстоит часами натаскивать меня, задавая вопросы. При этом он нервничает не меньше моего и не устает напоминать, что afaire по-французски не означает «внебрачные отношения», в отличие от английского afair, и что следует говорить aventure или liaison.

В день программы чувствую себя готовой, ведь я прошла целый курс методом погружения. Выпив три чашки эспрессо, сажусь в кресло стилиста, который сделает мне макияж и прическу. И не успеваю опомниться, как стою за двумя гигантскими портьерами. Мишель Денисо произносит мое имя, занавес открывается… Спускаюсь по сияющим белым ступеням, как мисс Америка, подхожу к большому столу, за которым меня ждут Денисо и еще трое участников программы.

Я так усердно пытаюсь понять смысл того, о чем меня спрашивают, что даже не нервничаю. К счастью, большинство ответов на эти вопросы я уже придумала. Как возникла идея написать книгу? В чем разница между Францией и США? Когда меня спрашивают, изменяла ли я мужу, когда писала книгу, кокетливо хлопаю ресничками и отвечаю, что, как и полагается журналистке, я была très professionnelle, то есть вела себя профессионально. Ведущим и зрителям, кажется, нравится такой ответ.

На этой позитивной ноте Денисо сворачивает интервью. Кажется, он произносит что-то вроде заключительной речи. И я перестаю слушать его. Брат, который смотрел повтор шоу в Интернете, сказал, что в этот момент я выглядела так, будто испытала огромное облегчение.

А потом вдруг я снова услышала свое имя: Денисо решил задать мне еще один вопрос. Неужели не мог оставить меня в покое! Мне удается разобрать Moïse – Моисей по-французски – и слово «блог». У Моисея был блог? Опять же по словам брата, в этот момент камеру навели на меня. Я оцепенела, не поняв ни слова из того, о чем меня спрашивали! Но потом до меня дошло: Денисо сказал не «блог», а blague, – «шутка» по-французски. А-а-а, он хочет, чтобы я пересказала анекдот из своей книги: Моисей спускается с горы и говорит: «Ребята, у меня две новости – плохая и хорошая. Хорошая – количество заповедей удалось снизить до десяти. Плохая – изменять по-прежнему нельзя».

Увы, ответ я не заготовила. Я даже не могу сразу вспомнить этот анекдот, не говоря о том, чтобы пересказать его по-французски. Как будет «гора»? А «заповедь»?! Мне удается выпалить лишь одно: «Изменять по-прежнему нельзя!» Но зрители, к счастью, в хорошем настроении, они смеются. А Денисо переходит к следующему гостю.