Французские дети не плюются едой [секреты воспитания из Парижа]

Французы считают, что дети чувствуют себя уверенно, если умеют делать что-то самостоятельно — и делают это хорошо. Когда малыш учится говорить, родители не станут хвалить его за каждое произнесенное слово. Его похвалят лишь тогда, когда он скажет что-то интересное и произнесет это правильно. Социолог Рэймонд Кэрролл говорит, что французы стремятся научить своих детей «хорошо объясняться». Она цитирует слова одного француза: «Во Франции, если ребенок хочет что-то сказать, взрослые его слушают. Однако они не будут слушать вечно; если возникает заминка, кто-то из родителей обычно заканчивает фразу за него. Таким образом, у ребенка возникает привычка формулировать свои мысли прежде, чем произнести их вслух. Дети учатся говорить быстро и так, чтобы другие заинтересовались».

Но даже когда юный француз говорит что-то интересное или дает верный ответ на вопрос, взрослые не спешат расхваливать его на все лады. И не ведут себя так, будто любое произнесенное им слово — повод сказать «молодец». Однажды я привожу Бин в поликлинику на осмотр, и педиатр просит ее сложить деревянную головоломку. Бин справляется без труда. Пробурчав едва слышное «hon» («хорошо»), врач продолжает осмотр. (Причем это ее «хорошо» звучит не как похвала, а скорее как «о’кей, поехали дальше».)

Воспитатели и прочие авторитетные взрослые не только не хвалят детей, когда они заслуживают похвалы, — к моему огромному разочарованию, они не хвалят их в присутствии родителей. Сначала я думала, что это личная особенность воспитательницы Бин, довольно угрюмой дамы. Но на второй год в саду появились две новые воспитательницы. Одна из них — энергичная и очень добрая девушка Марина, с которой у Бин прекрасные отношения. Однако, когда я спрашиваю Марину об успехах Бин, та отвечает, что Бин très compétente. Набираю эту фразу в гугл-переводчике — вдруг я что упустила, и compétente значит «блестящая воспитанница»? Но нет: «очень способная». Всё.

Хорошо, что я уже ни на что не рассчитываю, когда в середине семестра мы с Саймоном идем на встречу с Агнес, второй воспитательницей. Агнес тоже очень милая и заботливая. Но и от нее не дождешься комплиментов; она вообще ничего не говорит о Бин, даже самых общих слов. «Все в порядке», — единственное, что мы от нее слышим. Потом она показывает нам листок с упражнениями — один из двадцати, наверное, которые Бин не смогла выполнить. И не слова о том, какие успехи делает моя дочь по сравнению со сверстниками.

Саймон замечает, что во Франции хвалить ребенка не входит в обязанности воспитателя. Агнес должна выявлять проблемы. Если малыш явно не справляется, родители обязаны об этом знать. Но если все в порядке, о чем говорить?

Стремление видеть лишь промахи — знаменитая и часто критикуемая особенность французского образования. Здесь никто не будет пытаться подкрепить положительный настрой детей (и родителей) похвалами. На выпускных экзаменах во французских школах почти невозможно получить высший балл. Прекрасным считается результат 14 из 20, а уж 16 из 20 — вообще идеальным.

Друзья знакомят меня с Бенуа, отцом двоих детей, профессором престижного французского университета. Бенуа говорит, что его сын превосходно учится (он в старших классах). Однако самая высокая похвала, которой мальчик когда-либо удостаивался от учителя, — «довольно качественно». По словам Бенуа, во Франции учителя сравнивают учеников не друг с другом, а противопоставляя их некоему идеалу, который практически недостижим. Даже выдающееся сочинение французский учитель похвалит так: «Это неплохо, но вот здесь, здесь и здесь — полная ерунда».

В старших классах совершенно не ценится умение учеников выражать свое мнение и эмоции.

— Если сказать: «Мне нравится это стихотворение, потому что оно отражает мои собственные переживания», — это будет совершенно неправильно, — говорит Бенуа. — В старших классах учат логически мыслить. Свободное творчество не приветствуется. Главное — уметь логично излагать свои мысли.

Когда Бенуа преподавал в Принстоне, его очень удивляло, что студенты считают его строгим профессором.

— Потом я понял, что там принято говорить что-то хорошее даже про худшие работы, — вспоминает он.

Бывали и противоположные ситуации: одна американка, преподаватель старших классов во французской школе, столкнулась с жалобами родителей, когда дети принесли домой слишком высокие оценки: 18 из 20 и 20 из 20. Родителям показалось, что задание было слишком простым, а оценки «необъективными».

Недостаток такого подхода состоит в том, что из-за постоянной критики дети могут чувствовать себя забитыми. Моя подруга, учившаяся во французской школе, переехала с родителями в Чикаго. Она была потрясена, увидев, как уверенно отвечают на занятиях ее новые одноклассники. Для нее было откровением, что детей здесь не критикуют за то, что они неправильно выполнили задание или задают «тупые» вопросы. Еще одна моя подруга, работающая врачом в Париже, восторженно рассказывала о своих занятиях йогой с новым инструктором, американкой: