Французские дети не плюются едой [секреты воспитания из Парижа]

Мартина из Фонтене-су-Буа, утверждает, что специально не прививает терпение своим детям. Но повседневные ритуалы ее семьи, которые я наблюдала и во многих других французских семьях среднего класса, — это школа, где детей постоянно учат ждать желаемого.

Мартина говорит, что часто покупает Полетт конфеты. Карамель продается почти во всех булочных. Но разрешает их есть только на полдник, даже если это означает, что придется подождать несколько часов. И Полетт привыкла. Иногда Мартине приходится напоминать ей об этом правиле, но девочка не протестует.

При этом французский полдник — вовсе не сладкий шведский стол! «Я любила полдник, потому что мы всегда ели пирог, — пишет Клотильда Дюсолье, автор французских кулинарных книг. — Но была и другая сторона медали: мама вечно говорила „хватит“. Это „хватит“ учит детей самоограничению». Клотильда — сейчас ей тридцать с небольшим — вспоминает, что в детстве «почти каждые выходные» пекла сладкое вместе с мамой.

Во Франции малыши извлекают маленький урок терпения из каждого завтрака, обеда и ужина не только благодаря тому, что и когда они едят. Значение имеет также, как и с кем они едят. С самого раннего возраста детей здесь приучают есть блюда в определенной последовательности: как минимум одна закуска, основное блюдо и десерт. Дети также привыкают есть вместе с родителями, а лучшей школы и не придумаешь. По данным ЮНИСЕФ, 90 % 15-летних французов обедают или ужинают с родителями несколько раз в неделю; в США и Великобритании — 67 %. Все эти обеды и ужины поглощаются не на ходу. Если сравнивать французских и американских женщин, у француженок прием пищи занимает вдвое больше времени. Эту неторопливость они прививают и своим детям.

Когда в духовке у Мартины подходят кексы, как раз наступает время полдника. Довольная Полетт съедает два. Но сама Мартина даже не притрагивается к ним. Она, кажется, считает, что кексы — детская еда, или, может, внушила себе, что они несъедобные, — как бы то ни было, она их не ест. (Увы, видимо, она думает, что я разделяю ее мнение, и даже не угощает меня.) Но это, кстати, еще один способ чему-то научить маленьких детей: на своем примере. Девочки, воспитывающиеся в домах, где мамы не едят кексы, скорее всего, тоже не станут их есть, когда вырастут. (Моя мама — прекрасный человек, но кексы уплетает за обе щеки, что уж тут обо мне говорить.)

Меня поражает и то, что Мартина не требует от дочки идеального терпения. Она понимает, что время от времени та будет и хватать что-то со стола, и ошибаться. Но в отличие от меня Мартина не реагирует на эти ошибки взрывом. Она понимает, что домашняя выпечка и ожидание сладкого десерта — тренировка навыка терпения. Другими словами, обучая терпению, Мартина сама проявляет терпение.

Когда Полетт пытается прервать наш разговор, Мартина говорит ей:

— Подожди две минутки, дочка. Я разговариваю.

Я удивлена, как ласково Мартина произносит эти слова, она уверена в том, что Полетт ее послушается.

Мартина с пеленок учит своих детей терпению. Когда крошечная Полетт начинала плакать, Мартина выжидала пять минут, прежде чем взять ее на руки (и, разумеется, уже в два с половиной месяца Полетт не просыпалась ночью).

Играть самостоятельно — еще один пункт обучения.

— Важнее всего для него сейчас научиться довольствоваться своей собственной компанией, — говорит она о сыне Огюсте.

Ребенок, умеющий сам себя развлекать, может воспользоваться этим навыком, когда мать, к примеру, говорит по телефону. Родители, которые ценят умение ребенка занять себя, более склонны оставлять его в одиночестве на некоторое время. Когда французские матери говорят о том, как важно следить за ритмами ребенка и распознавать сигналы, которые он подает, они отчасти имеют в виду, что, если ребенок играет один, нет никакой нужды отслеживать каждый его шаг.

И это еще один пример того, как родители и воспитатели во Франции интуитивно угадывают то, что написано в книгах по воспитанию. Уолтер Мишель утверждает, что нет ничего хуже для ребенка от полутора до двух лет, чем «мать, подкрадывающаяся с ложкой шпината в то время, как ребенок доволен и занят игрой. Мамы портят все дело, вмешиваясь в жизнь детей, когда те заняты и не хотят их видеть, — или не вмешиваясь, когда ребенок действительно нуждается в них. Крайне важно уметь распознавать эти потребности».

И действительно, исследование влияния детских садов на развитие детей показало, что «чувствительность» матери или воспитателя — то, насколько чутко они умеют прислушиваться к восприятию мира ребенком, — играет особую роль. «Чуткая мать осознает нужды ребенка, его настроение, интересы и возможности, — говорится в исследовании. — Этим пониманием она и руководствуется во взаимодействии с ребенком». Очень плохо, если мать страдает депрессией, подавленность мешает ей прислушиваться к малышу.