Французские гастроли

— Катя, подумай своей головой, ты же рассудительная женщина. Ты молодая, видная, ещё и замуж выйдешь, и своего ребёночка родишь. А что тогда с Люсей делать станешь? Девочка совсем чужая, зачем она тебе? Опять на улицу? — вздыхаю, понимая состояние женщины. Муж Катерины вначале служил у атамана Краснова, затем у Деникина, погиб в двадцатом году, едва успев эвакуировать молодую жену с грудным ребёнком в Константинополь. Но дочь в эмиграции заболела тифом и умерла, вокруг незнакомые люди, она и замкнулась в себе. А тут ребёнок беспомощный, вот и всколыхнуло Катерину.

— Да что Вы такое говорите! Как можно такую кроху на улицу выставить? И замуж я больше не собираюсь, вместе с Петром Тимофеевичем и моя любовь умерла. Не нужен мне больше никто! А Люся мне вместо дочки будет! — Катерина наклоняется и поправляет одеяло, при этом смотрит на Люси так, что у меня в горле комок встаёт и нос подозрительно щиплет. Видел я такой взгляд. У моей мамы. Ладно, завтра на свежую голову поговорим серьёзно. Чувствую, что сегодня разговора не получится, Катерина от Люси глаз не отводит.

Вот так и появилась у меня «младшая сестрёнка». До Люси я вообще с детьми дела не имел, за исключением своего детства, но это совсем другое. Сестёр и братьев у меня никогда не было, даже двоюродных, за неимением дядек и тёток, своих детей тоже завести не удосужился. Зато сейчас сполна наслаждаюсь этим «счастьем». Обвыкнув на новом месте, Люся, а мы так стали звать нашего «приёмыша», превратила мою размеренную жизнь в нескончаемый фейерверк и праздник.

Сама мадам Бишоп отнеслась к появлению новой «жилицы» безразлично, она в последнее время совсем сдала и почти не покидает своей комнаты. Старушке оставалось уж недолго жить, и все вокруг это понимают. А вот её компаньонка Полин попыталась «взбрыкнуть», мол, она не потерпит детского шума и гама и категорически против того, что горничная решила приютить ребёнка своей умершей подруги. Так мы решили «залегендировать» появление Люси у Катерины.

На что мне пришлось напомнить этой мегере, что по договору найма я имею право пользоваться роялем и проводить свои репетиции в холле. Если это тоже «громко и шумно», то я готов съехать на новое место жительства после возвращения мне задатка, уплаченного вперёд. А репетировать действительно приходится много и каждый день. Объём перевода — колоссальный, пятьдесят песен за полгода. Да ещё и литературно обработанных, и положенных на ноты. Менять музыку в угоду стилистики я не собираюсь, вот и «шлифую» слова песен с утра до вечера.

Возвращать задаток Полин не захотела, но для «компенсации расходов» за дрова и воду пришлось отдать шестьсот франков за полгода вперёд. Деньги для меня смешные, но вот вымогателей терпеть не могу. Кстати, метрики Люси нашлись и за сто франков вернулись к своей законной хозяйке. В самом начале февраля Катерина официально удочерила Люсю, в этом нам поспособствовали Лопато и Анатра, без их связей эта канитель растянулась бы на весь год, а нас уже время поджимало, так что тысячу франков для «смазки» ржавого механизма французской бюрократии отдал без звука.

Катя решила ехать с дочкой в Америку, точнее, в Канаду, это уже я так посоветовал. Мадам Бишоп вскоре встретится с богом, а что делать одинокой женщине с ребёнком и без жилья? То, что Полин откажет горничной от места, это «и к бабке не ходи». Да и оставаться под германской оккупацией? Тут и «коренным-то» жителям придётся несладко, что уж говорить об эмигрантах? А Катерина — женщина молодая, здоровая, хуторская казачка, её сельскохозяйственными работами не испугаешь.

Наоборот, даже обрадовалась, что вновь «в деревню» вернётся. В Канаде много русских и украинцев живёт, в том числе и казаков. Может, ещё и счастье своё встретит, рано она на себе крест поставила. Тем более, что денег на обзаведение даю. Сначала и брать не хотела, но настоял. Сказав, что хватит мыкаться по углам. Пусть обзаводится своим крепким хозяйством и работников нанимает. Природная смётка у неё есть, хорошее домашнее образование тоже получила, по-французски читать и писать сама выучилась, уже тут, в эмиграции. Так что пусть обустраивает свой собственный «хутор». Уверен, она с этим справится, а деньги потом Люсе на приданное сгодятся.

* * *

Жизнь снова вошла в размеренную колею. Студентам «продлили практику», и мюзикл «гремел» до рождественских праздников, вызывая восхищение у одних зрителей и зубовный скрежет у других. Но «громких» скандалов больше не происходило, полиция свою работу выполняла на «пятёрку». Я занимался переводом и «шлифовкой» текстов, устав от которых ездил «развеяться» в «Жернис» или в Ле Бурже, где гонял на своей «Тигре» до изнеможения.