Французские уроки. Путешествие с ножом, вилкой и штопором

Я уверен, что во Франции таких немало, но их крестным отцом, несомненно, является Мишель Жерар, один из самых прославленных поваров нашего времени. Его имя стало широко известным больше двадцати лет назад, когда он изобрел Cuisine Minceur[132]. В основе ее лежала революционная в то время идея, что диета может быть приятной. Вполне допустимо одновременно есть нормальную пищу, пить немного вина, очищать организм, худеть и получать от всего этого удовольствие.

Меня больше всего волновали два вопроса: действительно ли Cuisine Minceur такая вкусная и можно ли ею наесться? Очевидно, ответ на оба был положительным. Ведь недаром же заведение Мишеля Жерара в Эжени-ле-Бэн считается одним из лучших СПА в Европе, а его ресторану присвоено три мишленовских звезды – честь, которой удостоены только двадцать два ресторана во всей Франции.

Таким приятным мыслям я предавался, пока мы ехали через сосновый лес в знаменитый термальный курорт. Я провел изматывающий год в компании ножа, вилки и штопора, и диета, придуманная трехзвездочным шефом, казалась мне достойным завершением моих трудов. Солнце сияло, аппетит от радостного предвкушения разыгрался не на шутку, и наше безоблачное настроение слегка омрачала только мысль о том, что, по всей видимости, мы опоздаем к ланчу. Опоздаем так сильно, что на сегодня о нем придется забыть. Так, несомненно, и случилось бы в любом отеле или ресторане (даже во Франции, где пустой желудок вызывает всеобщее сочувствие). Однако уже через несколько минут после приезда мы сидели на балконе своего номера за покрытым белейшей скатертью столом, на котором, помимо живых цветов, было все необходимое для того, чтобы приятно провести пару часов: бутылка белого бордо в ведерке со льдом, щедрые порции фуа-гра, тарелка с местными сырами, салат и большая миска малины на подстилке из мелко нарубленной клубники. Я почувствовал, как стремительно испаряются все мои опасения и страхи. Похоже, я поторопился в своих суждениях относительно СПА. Ничего ужасного с нами не случится.

Курс лечебных процедур – le cure — должен был начаться только на следующее утро, и потому, покончив с фуа-гра, мы решили оглядеться. Здание, в котором находился наш номер – перестроенный монастырь восемнадцатого века, – стояло в глубине территории комплекса. Оно имело форму буквы «Е» и было окружено очаровательным садом с маленьким фонтанчиком. В номере со старинными деревянными балками на потолке и полированными каменными полами лежали восточные ковры, стояла огромная кровать с балдахином и – большая редкость во Франции – имелась просторная ванная. В вазах красовались тюльпаны и розы. Льняные простыни хрустели, как новые пятисотфранковые купюры. Неподалеку располагалась кухня одного из лучших в мире поваров. Все здесь излучало luxe et volupté. Я не без труда уговорил жену выйти на улицу и осмотреть остальную территорию.

В главном здании – элегантном, похожем на небольшой дворец – помещались несколько номеров, кухня и ресторан. Здесь не было заметно обычных признаков лечебного курорта: деловитых инструкторов с папочками и секундомерами в руках, белых халатов, вспотевших людей в спортивных костюмах и того самодовольного запаха антисептиков, который всегда ассоциируется у меня со стремлением к физическому самосовершенствованию.

Только когда мы приблизились к la ferme thermale, стали заметны некоторые приметы оздоровительной деятельности, но и те весьма сдержанные и свидетельствующие о большом вкусе. Снаружи здание выглядело как классический фермерский дом восемнадцатого столетия, оштукатуренный и укрепленный деревянными балками. Внутри сверкали керамическая плитка и мрамор, и на площади в три тысячи квадратных футов располагалось множество хитроумных изобретений, с помощью которых мы уже вскоре должны были почувствовать себя если не бессмертными, то по крайней мере чистыми, отдохнувшими и посвежевшими.

Молодые дамы во всем белом сопровождали при переходе из одного помещения в другое своих подопечных, завернутых в тонкие льняные халаты. Другие клиенты в перерывах между сеансами оздоровительных процедур подкрепляли себя ароматическим чаем в просторном салоне с большим камином. Кроме негромкого треска поленьев, здесь не слышно было ни звука. Завтра настанет и наша очередь окунуться в джакузи с настоем из трав, пропотеть в хамаме, принять грязевую ванну и подвергнуться интенсивному гидромассажу. А сегодня у нас еще есть время, чтобы осмотреть деревню.

Согласно последней переписи население Эжени-ле-Бэн составляет пятьсот семь человек. Подозреваю, что большинство из них так или иначе обслуживают гостей, приехавших сюда за внутренним очищением. Курортом это местечко официально стало еще в 1843 году, когда была выдана лицензия на эксплуатацию минеральных источников. И таким малоизвестным, заурядным термальным курортом оно могло и остаться, если бы не два важных события, сделавших его знаменитым.