Французский ангел в кармане

– Ты знаешь, ничего особенного! Просто я пошла к Вике – спросить у нее, как оформлять надпись на векселе. Мы пили вино, вернее, Вика выпила вина и – отравилась. Насмерть. Да, представь себе, испустила дух буквально у меня на глазах! Ну, и мне ничего не оставалось, как постараться замести следы, то есть уничтожить отпечатки пальцев. Ты спрашиваешь чьих? Моих, конечно! Чьих же еще? Кроме меня, там в этот момент никого больше не было. А потом я убежала. Причем постаралась сделать это как можно незаметнее. Не знаю, удалось ли мне это в полной мере. Опыта-то нету! Впрочем, не стоит особенно расстраиваться. Если так пойдет и дальше, то опыт появится, и богатый. Ты что, сомневаешься? Не стоит. Уж тебе-то должно быть известно, какую ты воспитала дочь: красивую, умную, а главное, везучую. Счастье так и прет! Просто не знаю уже, куда от него деваться. Хочу вот с другими людьми немного поделиться. Несправедливо же, что так много, и все мне одной! Так быть просто не должно. – Тут она лихо улыбнется и продолжит: – Ну, чем еще похвастаться? Теперь меня могут разыскивать как подозреваемую в убийстве. Как это – кого? Вики, конечно! Какая ты, мама, непонятливая. Но это не все. Меня могут еще в придачу разыскивать как воровку. Как это – что я украла? Бумаги фирмы «Инвест-сервис», на которой Вика работала бухгалтером. Очень важные бумаги!

И это еще не все. Из-за чего, как ты думаешь, я могла убить Вику? Во-первых, из-за ревности. Могли мы с Викой не поделить любовника? Могли! Ты что, сомневаешься? Считаешь, что такого быть не может? Зря! На меня достаточно только посмотреть, и сразу все ясно – роковая женщина, мужики падают направо и налево! И сами в штабеля укладываются. Вот. Но это не единственный мотив для убийства. Далеко не единственный! Бумаги, как ты помнишь, и самое главное – вексель. Вексель на предъявителя.

Но и это еще не все. Зачем я все это сделала? Известно зачем – из корыстных побуждений. Потому что деньги у меня закончились, а с работы меня уволили. Как это за что? За неземную красоту и редкое обаяние! Вот за что нынче хороших специалистов увольняют. Чтобы сотрудники мужского пола не передрались между собой. Этого даже древние люди боялись. Троянская война ведь тоже из-за женщины началась. Из-за Прекрасной Елены! Если учесть, что той Елене до меня далеко, то сама понимаешь, что у Арнольда Вячеславовича даже и выбора-то особого не было. Жестокая необходимость вынудила!

Помимо всего прочего, у меня порвались последние ботинки, а на улице осень. О том, что впереди зима, а у меня нет зимнего пальто, я уже не говорю. Я надеялась, что Вика будет мне регулярно платить хотя бы какие-то копейки за работу, но теперь и это невозможно. Потому что Вика…

«Стоп! – сказала сама себе Клавдия. – А может, ничего этого и не было? Может, мне просто сон страшный приснился? Но тогда бы Вика уже давно сама позвонила. Вексель! Это не шуточное дело. Его будут разыскивать. А может, кто-нибудь вызвал-таки «скорую», врачи ее привели в чувство, и она просто лежит в больнице? Может, она еще жива была? В конце концов, я не медик, могла ошибиться. Вдруг Вика живая была, а я ее бросила одну, без помощи?»

Клава заплакала. Это положение, такое запутанное, страшное и безвыходное, приводило ее в ужас. «Что делать?» – спрашивала она себя и не находила ответа. Может, позвонить в «Инвест-сервис»? Должны же там хоть что-то знать? Своим телефоном пользоваться нельзя. Мало ли…

Клава схватила сумку, начала ее перетряхивать в надежде, что где-нибудь завалялась карточка для телефона-автомата. Ну вот, она действительно везучая! Одна карточка, к счастью, нашлась. Значит, надо звонить. Она поспешно оделась и побежала к метро. Спустившись вниз, подошла к таксофону, долго оглядывалась. Вдруг кто-нибудь подслушает? Дрожащими руками набрала номер…

– «Инвест-сервис», – произнес глуховатый женский голос.

– Мне Викторию Мураткину… – Клавдия помолчала.

На том конце тоже молчали.

– Она на месте? – не выдержала Клава.

– А кто ее спрашивает?

Клавдия в панике бросила трубку. Все! Единственную карточку она израсходовала, так ничего и не выяснив. Только теперь она почувствовала, что промочила ноги. Нужно идти домой. Не хватало еще заболеть! Из лекарств у нее остался только аспирин.

Придя домой, она сняла ботинки, вымыла их и поставила сушиться на батарею. Может, чаю попить? Хорошо, что у нее на нервной почве аппетит пропал. По крайней мере, есть ей пока не хочется. Клавдия вновь подумала о маме. Мама знает о ее отношениях с Викой. Не все, конечно, но… Хотя – кто будет спрашивать маму об этом? А вдруг? Опять эти «вдруг»! Так можно сойти с ума! Все предусмотреть невозможно. Самые тщательно продуманные преступления и то раскрывают. По крайней мере, в кино именно так происходит.

«Но я ведь не преступница!» – подумала Клава. – «Кто тебе поверит?» – ответила она сама себе.