Французский авантюрный роман: Тайны Нью-Йорка. Сокровище мадам Дюбарри

Действительно, Лоретта явилась узнать, как принял Лебик это прибавление жильцов. Но бандит совершенно пришел в себя и спокойным голосом спросил ее:

— Правда, что вы принимаете жильцов?

— Да, мой милый, разве тебе это неприятно? — сказала вдова, собравшись с духом.

— Совсем напротив! Чем больше народу, тем больше я получу на водку, — захохотал гигант.

— Я вижу, ты хорошо все понял, пойдем, голубчик, — сказал шевалье, взяв его за руку.

Ивон остановился на втором этаже и сказал:

— Я забыл тебя предупредить. Мои двадцать кузенов — добрые малые, правда, немного вспыльчивые… Ты не должен раздражать их, потому что, видишь ли, они все вооружены…

Перед дверью своей комнаты Ивон крикнул:

— Братцы!

Двери всех комнат разом отворились, и со всех сторон в комнату шевалье ринулись кузены.

— Любезные родственники представляю вам моего почтенного товарища Лебика и особенно поручаю его вашему вниманию! — церемонно произнес Бералек.

— Лебик будет нам дорогим кузеном, — отозвался хор из двадцати голосов.

— Очень приятно, очень, — отвечал бандит, приложив руку к сердцу и кланяясь.

— Вот так, — сказал Ивон, — я тебя не задерживаю, можешь отправляться по своим делам.

«Надо поскорее дать знать об этом вторжении», — решил гигант и бросился к лестнице.

Но едва он спустился на несколько ступенек, как обернулся, услышав шаги. За ним следовали пять кузенов. Он остановился, чтобы пропустить их. Но те стояли неподвижно.

— Проходите, граждане, — любезно сказал он.

— Мы никогда не позволим себе обойти любимого друга братца, — отвечали ему не менее любезно.

Наконец, он решился спуститься, но пять кузенов последовали за ним.

Вместо того, чтобы войти в лавку, он пошел по коридору, ведущему к черному ходу. Пять кузенов шли в пяти шагах за его спиной.

Желая ввести их в заблуждение, он хлопнул себя по лбу, в то время как брался за ручку двери и сказал:

— Я такой рассеянный, забыл предупредить хозяйку о том, что ухожу!

Он повернул назад. Кузены вежливо посторонились, чтобы дать ему дорогу в узком проходе.

— Тысячу извинений, — вежливо повторял Лебик, проходя мимо.

Он быстро улепетывал в полной уверенности, что кузены пошли на улицу.

Он прыгнул к подвальной двери, поднял ее и бросился вниз по лестнице. Но едва он дошел до первого погреба, как новый шум заставил его повернуться.

Пять кузенов стояли сзади него.

Лебик понял. Больше он не мог сделать ни одного шага без бдительного надзора. Силы были неравными. Он не мог бороться с пятью хорошо вооруженными людьми. Тогда он проговорил с улыбкой:

— Вас, вероятно, мучит жажда?

— Вовсе нет, — отвечал один из них, — мы пользуемся вашей дружеской любезностью, чтобы осмотреть этот милый дом.

— Я спустился за вином для обеда…

— Позвольте, мы поможем нести бутылки…

— О, вы конфузите меня, — повторил гигант, между тем как ярость душила его.

Короче говоря, целый день несчастный Лебик не мог сделать ни шагу, чтобы не видеть рядом четверти прибывшего гарнизона.

Шевалье поручил им всеми силами препятствовать бандиту предупредить своих сообщников и таким образом в одну прекрасную ночь завлечь их в ловушку.

Славные ребята были эти кузены!

Понятна бессильная ярость верзилы при виде неусыпной стражи в доме, где он чувствовал себя единственным хозяином!

Подобно дикому зверю, посаженному в клетку, он издавал дикий рев. Каждый раз при этом заботливые кузены дружески осведомлялись об его здоровье.

— Не больны ли вы, милый Лебик?

— Полечитесь, дорогой!

— Поберегите себя для нас!

Гигант, видевший серьезную опасность в этой предупредительности, притворялся, что принимает все за чистую монету и выдавливал улыбку, открывавшую зубы, стиснутые от бешенства.

— Тысяча чертей! — говорил он себе. — Я лопну от злости, если это продолжится долго!

Наконец, с наступлением ночи, его беспокойство усилилось и стало еще заметнее. Видя, что он так волнуется, кузены удвоили внимание.

— Не рискуйте своим здоровьем!

— Ночной воздух вреден для вашей комплекции!

— Ложитесь спать, дорогой наш!

Последний совет пришелся Лебику по душе. По крайней мере, он будет один в своей мансарде и придумает способ выйти из западни.

— По правде говоря, это будет прекрасно, — отвечал он. — Я чувствую некоторую усталость и пойду спать, если позволите…

— Умоляем вас! — крикнул хор.

И целая процессия проводила гиганта до двери на чердак. Затем последовали самые любезные пожелания доброй ночи. Наконец, его оставили одного.

— Да, я лопну! — повторял мошенник, на свободе облегчив себя целым потоком ругательств, которые могли бы привести в ужас моряков. Он сидел на кровати и предавался мрачным размышлениям.

— Если бы я мог знать, что проклятый щеголь не спал, — бормотал он.

Время шло своим чередом, час за часом. В доме затихли все звуки.

Около трех часов ночи Лебик поднялся и тихонько подошел к дверям.

— Все спят. Скорей в подвал!

Отворив дверь, он двинулся в коридор с большими предосторожностями.

Понятен припадок бешеной ярости, овладевшей гигантом, когда на третьем шаге он услыхал за собой в темноте пять дружеских голосов:

— Как вы себя чувствуете, Баррасен?

— Не простудитесь, Баррасен!

— Не делайте глупостей, Баррасен!