Французский дьявол

— Мой папаша был кузнецом, — заявил нам верзила с широкой ухмылкой. — Правда, сам я его ни разу не видел, но мать клялась, будто бы отец был весьма достойным человеком. Думаю, это от него у меня тяга к огню, бабахающим ударам и всякому опасному железу.

Шевалье де Кардига долго перебирал пять плохо заточенных кусков железа, яростно бормоча себе под нос, что торговец, скорее всего, подобрал их на помойке.

— Зря вы так, ваша милость, — отозвался тот обиженно. — К нам частенько наведываются купеческие караваны, охранники весьма довольны моим оружием.

Я припомнил сверкающий клинок командира с эльзасским клеймом на лезвии и скривился, а тот, глубоко вздохнув, наконец принял решение.

— Возьму вот этот, — объявил он. — Выбирать не приходится.

Из того, что осталось, каждый взял по мечу. Напоследок мы перешли к доспехам, облачившись в тяжелые куртки из бычьей кожи с нашитыми железными бляхами, кожаные же шлемы и деревянные щиты. Как глубокомысленно заявил парижанин, на безрыбье можно и лягушку. Когда, погромыхивая всем этим дурным железом, мы вернулись в таверну, я уже еле ноги волочил.

В выделенной нам комнате обнаружилось, что кроватей всем не досталось, но Жюль, человек бывалый и прежде не раз посещавший Англию, успокоил меня. Оказалось, эти британские скопидомы для экономии места из-под кроватей выдвигают другие, очень низкие и на колесиках.

Едва я скинул сапоги и плюхнулся на выделенную мне лежанку, в дверь стремительно вошел сьер Габриэль.

Окинул взглядом натопленную комнату, горько ухмыльнулся, в голосе прозвучало нетерпение.

— Лошади у входа в трактир, мы сейчас же уезжаем.

— В чем дело? — вскинул голову парижанин.

— Трактирщик держит почтовых голубей, — ответил наваррец, прикрыв дверь в коридор. — Только что командир заметил, как один из них взмыл в воздух и упорхнул куда-то на север. И я готов съесть мои новые сапоги, если мастеру Фоксу срочно понадобилось сообщить поставщику о нехватке пива!

Командир ждал на крыльце, нетерпеливо притоптывая ногой. Увидев нас, отрывисто скомандовал:

— В седло!

Выскочившему на крыльцо трактирщику шевалье де Кардига бросил несколько монет, тот с благодарностью кланялся, во весь голос сокрушаясь, что почтенные господа так быстро покидают его заведение.

— Мы решили заночевать в Уэймуте, — холодно пояснил командир. — Кстати говоря, какое заведение вы нам посоветуете?

На секунду трактирщик поджал губы, но тут же растянул их в насквозь фальшивой улыбке.

— Конечно «Черном принце», это совсем рядом с мясным рынком, сразу налево после улицы Жестянщиков.

Шевалье де Кардига молча кивнул и послал коня вперед, мы тронулись следом. Да, внешне нашим скакунам было далеко до красавцев, сгинувших в пучине Ла-Манш, но через полчаса скачки по разбитой дороге я с радостным изумлением обнаружил, что мой неказистый Бобби не проявляет никаких признаков усталости, бежит себе помаленьку, успевая разглядывать окрестности, и даже не вспотел. Я с уважением покосился на наваррца. Все-таки гасконцы знают толк в лошадях, этого у них не отнимешь.

Улучив момент, я крикнул:

— Что это за порода?

Наваррец ухмыльнулся:

— Мошенник, продавший мне лошадей, клялся, что это настоящие уэльские кобы.

— А на самом деле?

— А черт его знает! — отозвался он с тем великолепным равнодушием, что так привлекает нас в гасконцах.

Мили через три мы въехали в лес, командир огляделся и объявил привал. Ярдах в тридцати от дороги нашлась подходящая поляна, мы спешились, но костер разводить не стали. Начало темнеть, верхушки деревьев мерно раскачивались, холодный ветер упрямо играл с полами плащей. из-за низких туч вынырнуло солнце, поглядело на нас устало и вновь скрылось.

Мы терпеливо ждали. Не прошло и получаса, как по направлению к Тидвеллу галопом пролетел отряд из двух десятков тяжеловооруженных всадников.

Мы мрачно переглянулись, Жюль де Фюи беззвучно чертыхнулся, а Лотарингский Малыш сосредоточенно подкрутил кончики усов. Если бы не бдительность командира, нас захватили бы врасплох!

Немного выждав для верности, мы вновь выехали на дорогу, а когда лес кончился, резко свернули вправо. Перед нами простерлась безлюдная пустошь, о лучшем и мечтать нельзя. По еле заметной тропке мы двинулись шагом на северо-восток, в сторону от негостеприимного Уэймута, где нас наверняка подстерегала засада. И не так уж важно, за кого нас принял мастер Фокс, за пиратов, контрабандистов или заговорщиков. Хуже всего та оперативность, с которой кто-то отреагировал на его послание. Похоже, мы встали поперек горла очень серьезным людям.

— Командир, — сказал Лотарингский Малыш на второй день пути. — Нам надо поговорить.

— Слушаю, — отозвался шевалье де Кардига.

— По-моему, пришла пора рассказать, за каким чертом мы собираемся ехать в Лондон, раз уж лишились денег, которые должны были передать заговорщикам. У меня нерадостное чувство, будто в нашем отряде все уже знают, в чем тут дело. Все, кроме меня. И оттого я чувствую себя полным дураком.

Командир и сьер Габриэль переглянулись.