Французский дьявол

– Пару недель назад посреди вересковой пустоши я нашел труп, наполовину обглоданный волками, – голос мой ровен, гляжу равнодушно. – На теле я нашел этот перстень да несколько золотых монет, – помолчав, я спрашиваю: – Надеюсь, то, что вы узнали, не ухудшит моего положения?

– Да куда уж хуже, – бормочет барон. Подбородок он упер в кулак, брови насупил. Закончив размышлять, сэр Вильям поднимает глаза и доверительно говорит:

– Ах, мастер Трелони! Иногда я думаю, что все беды нашего века происходят от недостатка времени. Мой дед и слыхом не слыхивал об этом безобразии. – Барон кивает в сторону массивных часов, громко тикающих на каминной полке. – Британцам былых времен достаточно было выглянуть в окно, чтобы определить, день на дворе или же ночь. А если мы и забывали глянуть на солнце, увлеченные кровавыми битвами или дружескими пирушками, то о времени нам напоминали священники. И пусть не всегда мы могли оторваться от яростной сечи либо чаши хмельного вина ради молитвы, зато мы никогда и никуда не опаздывали!

Пока сэр Вильям разглагольствует, я с деланным интересом разглядываю камин, щедро облицованный мрамором. В Англии царит натуральный культ каминов, каждый, кому по карману завести этот аксессуар тут же бросается всячески его украшать и апгрейдить.

Я невольно задерживаю взгляд на центральной группе фигур, вырезанных в мраморе с изумительным мастерством. Судя по яблоку, зажатому в зубах дракона, перед нами змей – искуситель, коварно провоцирующий Еву. Та, полная дура, так радостно скалится в ответ, словно видит фрукты первый раз в жизни. Сам Адам, явный подкаблучник, апатично выглядывает из – за упитанной девичьей спины. Видно, что вся эта борьба добра со злом и прочая ерунда ему глубоко по барабану. Дай ему волю, завалился бы под ближайшее дерево на мягкую атласную травку да занялся пассивным отдыхом, то есть сном, разглядыванием облаков и ковырянием в носу. Кроссвордов, если я правильно помню, тогда еще не придумали.

– Теперь же мы начали отмерять часы! – делится со мной барон. – Боже, какой ужас, и куда только катится наша цивилизация? Эдак наши потомки начнут отсчитывать каждую минуту!

– Безобразие, – сочувственно киваю я.

– Благодарю за понимание, – холодно улыбается барон. – Так, а о чем это я? Ах да! Я переменил свое мнение о вас. Разумеется, замковый палач не будет вас пытать, этим займусь лично я. Ведь вы, конечно же, нагло лжете мне в лицо.

Улыбка исчезает, и предо мной сидит уже не благообразный джентльмен, а натуральный волк в человеческой шкуре.

Клацнув зубами, он заявляет:

– К сожалению, сейчас у меня нет свободного времени, я должен отъехать. Но через пару дней я вернусь, и вот тогда вам придется во всех подробностях припомнить, как вам достался перстень с рубином!

Последующая неделя оказалась одной из тех, о которых никогда не хочется больше вспоминать. Сэр Вильям Берифорд задержался дольше, чем планировал, и его великан – племянник словно с цепи сорвался. Если ранее барон хоть как – то мог сдержать его кровожадные наклонности, то теперь гигант оказался полновластным хозяином замка Молт.

Как только меня перевели в личную темницу сэра Дэниела, я сразу же понял, что ничего хорошего тут меня не ожидает. Обширная подземная темница в центральной своей части имела прекрасно оборудованную пыточную, доступную для обозрения из обеих клеток, женской и мужской. Приятным и единственным сюрпризом стало то, что меня кинули к двум недавним знакомцам, воинам сэра Ричарда. Как только тяжелые шаги тюремщика стихли, заглушённые лязгом захлопнувшейся двери, я тут же бросился проверять на прочность прутья решетки. Те и не думали трястись, дребезжать или хоть как – то поддаваться моим усилиям, даже не шелохнулись. Оглядев тяжелые каменные плиты пола, я попробовал сдвинуть с места хоть один булыжник в стене, а затем вновь вернулся к прутьям.

– Бесполезно, – каркнул из угла Престон. – Я думаю, эта клетка выдержит даже слона.

Чарльз, сидящий напротив него, коротко кивнул, а затем, пришепетывая, посоветовал:

– Рекомендую лечь поспать, ночью выспаться не удастся.

Я присмотрелся к ним внимательнее. Голова Престона была перевязана куском нижней рубахи, на котором проступали запекшиеся пятна крови, отекшее лицо Чарльза больше напоминало кусок сырого мяса, глаза превратились в щелки, на месте передних зубов зияли дыры.

– Кому – нибудь удалось спастись? – спросил я.

– Сэру Ричарду и Томасу Макли удалось уйти, – помолчав, ответил Престон. – Твой крик предупредил нас, мастер Трелони. Остальные трое погибли, я видел их тела.

– Точнее, головы, – прошепелявил из своего угла Чарльз.

Помрачнев, оба враз замолчали и, как ни пытался я вызвать их на разговор, упорно отмалчивались, отвернувшись к стене. В клетке напротив сидели и лежали семеро девушек, одна из них тихо плакала. Масляная лампа, чадящая у входа, давала слишком мало света, чтобы я мог разглядеть их лица. Я вернулся было на свое место, но что – то продолжало меня тревожить. Может быть, предчувствие надвигающейся беды?