Французский квартал

Садовник был настоящим великаном с коротко стриженными и уже поседевшими вьющимися волосами. Он то и дело открывал свой рот с белоснежными зубами и золотыми коронками, и в полумраке спальни казалось, что при этом лицо его с правильными чертами словно трескается пополам.

— Мистер Шарбоннэ… — растерянно пролепетал Антуан. — Скажите, что туг происходит?

— Видите ли, Антуан… Вы ведь знаете, что у мистера Петри было больное сердце… — как можно мягче отозвался Джек.

Антуан отшатнулся и дернул головой.

— Он умер… Вы хотите сказать, что он умер, да?!

На улице снова раздался вой сирен, причем звук становился все громче. Джек вновь встретился взглядом с Селиной. В ее голубых глазах застыл немой вопрос, но в ответ он лишь пожал плечами. Оба понимали, что теперь все зависит от ее самообладания.

За спиной Антуана выросли двое полицейских.

— Прошу прощения, — сказал один из них и протиснулся мимо садовника в спальню. Оттуда он быстро прошел в ванную, где врачи колдовали над телом Эррола.

Джек тем временем перевел взгляд на Антуана и увидел, что садовник, сотрясаясь в беззвучных рыданиях, даже не пытается скрыть своих слез. На него было больно смотреть.

В следующую минуту тот полицейский, что ходил в ванную, вернулся к ним и сказал:

— Будет неплохо, если вы все трое назоветесь и подождете пока в другой комнате. — Он кивнул в сторону коридора, который вел в гостиную, затем вынул из нагрудного кармана небольшой блокнот, ручку и взглянул из-под бровей на Антуана. — Начнем с вас.

Пока полицейский записывал их имена, на улице вновь раздался шум мотора, а затем душераздирающий визг тормозов прямо под окнами дома. Вслед за этим внизу послышались мужские голоса, среди которых выделялся один, особенно громкий и возбужденный:

— Я поднимаюсь наверх, черт возьми! А если хотите меня остановить, то придется вам стрелять мне в спину. Точно между лопатками. Только предупредите за минуту, чтобы я успел снять рубашку. Это чистый лен! Клянусь, я выложил за нее столько денег, сколько вам и не снилось!

Джек улыбнулся, узнав в говорившем Дуэйна Ле Ша, и уставился на дверь. В следующую минуту на пороге возник и он сам, подтянутый, с еще влажными после утреннего душа светлыми волосами, в джинсовых шортах и свободной белой рубахе. За спиной у него маячили представители департамента полиции Нового Орлеана. Круглое загорелое лицо Дуэйна заметно побледнело. Он бесцеремонно отодвинул Антуана в сторону, шагнул к ванной комнате, где суетились врачи, и вдруг замер на месте как вкопанный.

— Ну правильно, я так и знал… — пробормотал он и оглянулся на Селину. — Он мертв?

— Не исключено, — быстро ответил за нее Джек. Он не слишком-то верил в самообладание Селины и предпочитал сам контролировать ситуацию. — Почему бы тебе не пройти в комнату, Дуэйн? Эррол обязательно пригласил бы тебя в гостиную. Он чуть ли не сроднился с тобой.

Дуэйн в смятении топтался на одном месте.

— Ты говоришь о нем в прошедшем времени. Значит, ты уверен, что он мертв. О Боже… Как? — Он вновь обернулся к Селине: — Как это случилось, дорогая? О нет, нет… Мне плевать! Я должен видеть Эррола!

— Боюсь, мысль не очень удачная, — мягко возразил полицейский.

Но Дуэйн лишь окинул его снисходительным взглядом и, не говоря ни слова, направился в ванную. Он знал всех полицейских в городе, и все полицейские в городе знали его. Многие называли Дуэйна по имени, ибо не могли поручиться, что Ле Ша — его настоящая фамилия. Джеку он был симпатичен. Конечно, он редко бывал серьезным, но ведь именно из таких ребят выходят самые верные друзья.

Спустя мгновение со стороны ванной донеслись рыдания. Джек удивленно обернулся и увидел пятившегося назад Дуэйна. Тот держался руками за живот, и казалось, вот-вот рухнет на пол.

— Боже, Боже… — драматически всхлипывая, причитал Дуэйн. — Он мертв! Теперь они увезут его к себе, чтобы там вспороть ему живот! Они вывернут его наизнанку, выпотрошат, как лягушку, методично записывая в журнал все свои действия и выводы…

— Присядь куда-нибудь, Дуэйн, — посоветовал полицейский и обернулся к Джеку: — Может быть, уведете его отсюда, сэр? В другую комнату?

Кивнув, Джек взял пошатывающегося Дуэйна под локоть, увел его в гостиную и, усадив в желтое кресло, налил ему коньяку.

Вслед за ними в комнату вошли Селина и Антуан. Селина почему-то остановилась в центре гостиной, а несчастный садовник сразу же забился в угол у самой двери. Джек предложил им обоим выпить, но они только молча покачали головой.

В эту минуту на лестнице снова послышались шаги, но Джеку уже было все равно, кто еще решил взглянуть на мертвого Эррола. Селина шагнула к нему навстречу и положила было ладонь ему на плечо, но тут же отдернула. Джеку захотелось схватить ее руку и прижать к своей щеке, захотелось остаться с ней наедине, приблизиться к ней… Ему часто этого хотелось, но никогда с такой силой!..

Он вздохнул и тряхнул головой, пытаясь отвязаться от наваждения. Ему стало не по себе — желание не ослабевает даже в такую минуту…