Французский обиняк

Ямани вздрогнул и тяжело вздохнул, вспоминая этот террористический акт как страшный кошмар. Однако спросил:

— Почему вы говорите слово «теперь»?

— Я говорю «теперь», именно сейчас, после ввода советских войск в Афганистан! Король понимает конечную цель этой войны?

Ямани хорошо знал ответ на этот вопрос, который был сразу же, после ввода ограниченного контингента Советских войск в Афганистан, небрежно сказан главой саудовской секретной службы, принцем Турки аль-Фейсал, сыном бывшего короля и покровителя клана мультимиллионера бен Ладена, и особенно его сына Усамы:

— Это очень просто. Русским нужна наша нефть!

В кабинете саудовского министра стояло несколько телефонов, экраны мониторов и телетайпы постоянно информировали об изменениях в контрактах и о ценах нефти во всем мире. Ямани был важной фигурой на международном рынке энергоносителей и мог навязывать свое мнение ОПЕК[39]. В его ведение входило проводить усиленный контроль за поддержанием постоянных и сравнительно высоких цен.

Саудовская Аравия была наиболее значимой среди производителей нефти, умело регулируя добычу «черного золота», чтобы удерживать стабильные цены, доход от которых позволял вести роскошную, отчасти беззаботную жизнь правящей династии в Саудовской Аравии.

Ямани не был членом королевской семьи и не имел гарантии сохранения своей должности, он был простым человеком из бизнеса, работой, способностями и талантом достигший находиться в прихожей дворцов высших слоев общества. При своих полномочиях решать любые вопросы, в случае ошибки при опасной международной балансировке, когда высасывается из земли больше или меньше сырья и в прямой зависимости увеличиваются или снижаются цены, соверши он просчет на десятки миллионов нефтедолларов, он сразу же потерял бы работу. Там, при королевском дворе, прощались ошибки только по родственным связям.

Во внимание не принималось, что нефть продавалась за бумагу, которую постоянно печатали в казначействе Северной Америки, и это обстоятельство, как изобретение китайцами бумажных денег и развитие еврейскими финансистами способа их эффективного обращения, примиряло иудеев[40] и суннитов[41] в их постоянной войне.

Этот человек своей трудной работой по добыванию невероятных объемов денег для королевской семьи, не считая сверхприбылей при умелом лавировании, сумел установить своеобразные по характеру отношения с американскими, английскими и французскими нефтяными менеджерами. Нефтяной кризис в начале семидесятых годов за десять лет постепенно превратился в избыток. Цена саудовской нефти была слишком высока, из-за чего американские фирмы несли огромные потери. Вместе с тем продажа более дешевой нефти из СССР давала валютные поступления в «Советскую Империю», что надо было, исходя из планов Кейси, прекратить.

— Мы можем выжить при ценах 30 долларов за баррель! — сказал Келлер, несмотря на протестующий жест коллеги.

Ямани вздрогнул, понимая, что сейчас последует.

— Мы можем существовать и при цене 34 доллара за баррель, но мы не можем платить по 34 доллара за нефть, которая должна стоить 12 долларов! — многозначительно закончил свою мысль Келлер, переглянувшись с Кейси.

— А также надо что-то делать и с Советами! — вкрутил свое видение этого вопроса Уильям Кейси.

— Королевский двор короля Халида[42] будет категорически возражать! Они не могут позволить падение выручки от продажи нефти! Принц Фахд[43], может быть, и пошел на такое беспрецедентное снижение цены, но он не у власти.

— Давайте подумаем о частичных мерах по снижению цены. Советы почти год, как перестали получать западные технологии нефтедобычи, и они не готовы увеличить производство сырой нефти, чтобы компенсировать потери.

— Хорошо, но только частичные! — обреченно вздохнул Ямани.

Сентябрь 1981 года. США. Вашингтон. С такими добрыми вестями вошел в кабинет президента имевший неограниченное право «открытой двери» Уильям Кейси, тринадцатый директор ЦРУ и директор центральной разведки.

Помимо плана падения цены на нефть и демпингового снижения цены на золото в одной из папок, которые он нес в охапку и чуть не потерял в коридоре Белого дома по пути, лежала новая стратегия подлома СССР, безумный проект, разработанный профессором экономики Гасом Вайсом.

— Уильям, что-то случилось? — воскликнул президент, увидев состояние своего ДЦР. Редко бывало, когда тот приходил в таком возбужденном состоянии.

— Да, случилось! Как в пьесе Уильяма Шекспира «Укрощение строптивой»!

— Напомни мне, что-то я подзабыл сюжет! — президент слегка смешался, он никак не мог вспомнить сюжет комедии Шекспира. В памяти сразу всплыла недавно вышедшая классическая итальянская комедия «Укрощение строптивого», которую Рейган два раза смотрел в исполнении не очень сильных актеров, как он сразу оценил игру Адриано Челинтано и Орнелло Мути. Фильм его заинтересовал, так как он никак не мог для себя определить жанровую особенность. Комедия нравов или комедия положений!