Французский обиняк

— Мишень, это в смысле представляю вербовочный интерес? — Марк похолодел, осознав в новом свете все, что произошло с ним, начиная с аварии.

Дора Георгиевна вдруг поняла для себя, что Вьюгин сильно испугался. Интуитивно она почувствовала, как он зажался и полностью закрылся. Разговор продолжать было бессмысленно.

— Для вас поступила рекомендация от внешней контрразведки покинуть страну. Ваше время пребывания в ДЗК почти закончилось[100], пора домой. Вы молодой сотрудник, и большие игры будут непредсказуемы. Боюсь, что вас надолго не выпустят за границу! — сказала уверенно Каштан и увидела смятение на лице Вьюгина. — Одно могу сказать, ваш французский язык превосходен, а я знаю, что говорю!

Однако нет! После возвращения Марк получил командировку в Канаду, а перед этим благодарность от Ю.В. Андропова и повышение в звании до майора.

Апрель 1971 года. Канада. Квебек. Канада конечно же не Франция, а Квебек как пародия на французский островок среди англо-саксонского «Alright![101]». С первого дня пребывания в скучной, на его взгляд, стране Марк употребил все находящиеся в его руках средства для создания своего мирка, как он называл про себя, «состояния души». Выстроить этот свой мир в условиях советской колонии было делом обреченным. Жить не по правилам было невозможно, а кто начинал, то очень быстро заканчивал, очутившись в самолете «Аэрофлота», который с дозвуковой скоростью уносил из буржуазного мира очередного «строителя». Такое случилось и с ним, выслали его через год за аморалку и склонность к злоупотреблению спиртным.

Было еще донесение, вызвавшее сомнение руководства, недостаточно проверенное, проходившее по нелегальной агентуре, о подготовке к вербовке местными контрразведчиками одного из оперативников научно-технической разведки, неизвестно откуда и как попавшее в сводку службы внешней контрразведки резидентуры КГБ СССР в Канаде.

В этом донесении указывалась сумма денег, якобы переданных подготовленному к вербовке объекту, и была обещана еще большая в случае согласия работы на них. Какое происшествие готовилось как оптимальные условия для вербовки (а в случае отказа объекта предполагалось вывести в крупный скандал), было неясно, но каэровцы послали уведомление Центру о предполагаемой операции контрразведки Канады, туманно указав на фигуру торгового представителя Вьюгина, как предполагаемую цель проводимых мероприятий. Для страховки от неожиданностей при эвакуации из Москвы прибыла группа физической поддержки, недавно сформированная в ПГУ КГБ из хорошо владеющих языками офицеров «Альфы», которая в дальнейшем возьмет названии «Вымпел».

Летя над океаном, вливая в себя очередную порцию коньяка, любезно подносимую миловидной стюардессой, Марк теперь физически ощущал, как вся его карьера летит к черту после попадания в запланированную ловушку, которая должна была создать условия его вербовки. Если бы не досрочное прерывание командировки по приказу Москвы и выдворение за пределы страны, его бы посадили на кол предприимчивые, даже весьма изобретательные французские канадцы, в открытую, не стесняясь, начавшие проводить оперативные мероприятия.

Уносясь самолетом «Аэрофлота» все дальше и дальше от опасного эпизода, в душе полупьяного Вьюгина росло сожаление о том, что могло произойти, но не случилось! Ах, черт, ведь скажи тогда только одно слово, сделай простой подтверждающий жест, все бы пошло по другому пути.

Теперь Вьюгин знал, что все происшедшее с ним было хорошо продуманной, дерзкой операцией. Он крутил головой, вспоминая все сюжеты бурно развивающейся ситуации, которая так никуда и не привела, и вновь, как во Франции, он выскользнул из клещей контрразведки, совсем близко подступившей к нему.

«Всадники» из КККП с первых дней появления Вьюгина во французской Канаде проявили повышенный интерес к нему. Агентом изучения Марка стал Серж Анье, работающий в страховой фирме, где проходили сделки с канадскими промышленными предприятиями. Отношения между ними быстро стали дружескими, хотя на уровне подсознания и рефлексов с первого дня знакомства с Сержем Вьюгин ощущал работу, которую начала вести служба контрразведки в отношении него, как явного объекта склонения к сотрудничеству с последующей вербовкой.

Первые ознакомительные разговоры между ними дали Сержу Анье хорошую наводку, когда Марк рассказал, а позже с подробностями описывал свою предыдущую командировку в Париж. Анье подготовил и отправил за океан запрос в DST о Вьюгине, и вскоре оттуда поступили копии материалов его досье. Изучив материалы, собранные на русского, Серж отзвонился во Францию как бы по уточнению деталей, где в разговоре проскользнуло, что работа с этим сотрудником КГБ может получиться в перспективе, при соответствующих условиях и подаче.