Французский поцелуй

Я протягиваю ему сигареты, и мы начинаем говорить о политике. Сулейман успокаивается, решив что возможно это брат моей жены был на остановке (иначе он ни понимает). Я не хочу объяснять, что наши женщины пользуются (независимо от нашего на то одобрения) правами большими, чем бедуинские верблюды. Между нашими мировоззрениями тысячи лет, но мы дружим. Мы вместе ездили на стройку новых поселков в Гуш Катифе, и он как водитель возил меня после работы (в тайне от хозяина фабрики) купаться в Средиземном море. Только очень боялся, когда я начинал плавать. Как это возможно он понять не мог. Вода ведь жидкая? Теперь я пропускаю его без очереди отмечаться на пособие. Но эпохи развития цивилизации нас разделяющие, от этого не исчезают.

Воспоминание четвертое раннее

Туристический поход на соревнованиях по ориентированию. 1974 год.

В мой спальный мешок (спали в палатках – спасаясь от комаров) в темноте залезла неизвестная или известная, но не узнанная мной особа женского (то, что женщина я понял сразу) пола. Между нами, всё случилось, и я уснул, понадеявшись утром узнать, кто она. Надеялся на некоторое продолжение. Но проснувшись, я ночную гостью не обнаружил, а все девчонки, сидящие у костра глядя на меня, хихикали.

Так надо мной поиздевались (это мне потом рассказал один товарищ по походу) в ответ на мою скромность и непреставание (в отличие от всех других ребят) к ним девчонкам по каждому поводу. Мои попытки выяснить личность моей совратительницы по сегодняшний день остались безрезультатны. Может девчонки, смеявшиеся надо мной, жребий разыграли, кому меня «наказывать».

Не верблюды.

Воспоминание пятое

Днепропетровск Тополь 1 дом 15 квартира 54. однокомнатная квартира 1974 год.

Компания человек восемь девушки и ребята сгруппировались на двух кроватях все нагишом. Секса нет. Секс будет потом, а пока в свете торшера, расположенного у одной из кроватей попеременно, чтобы не уставать, читается «Тройка» Б. и А. Стругацких репринт самиздата.

Это не просто оргия – это протест против советской действительности, в которой, как известно – секса нет.

Воспоминание шестое

Летний вечер год 1976 Днепропетровск набережная Мандрыковского канала.

Трое два парня и девушка, гуляют, разговаривая о литературе. Жарко. Захотелось искупаться. Пошли на берег без всякой стеснительности разделись донага (купальников с собой не взяли) искупались, вдоволь наплававшись вышли оделись и пошли дальше продолжать обсуждать свою литературную тему. Эта тема в этот вечер интересовала их больше всего.

Урок фехтования

На поляне

Утро сегодня уж слишком морозное. Снег и рубашки, как всегда, белые. Белые у обоих.

Черт побери, а он кажется, нервничает. А я?

Кто придумал – в такой мороз драться в одних рубашках? Легкий жилет не помешал бы. Ничего скоро начнем.

Вот и шпаги.

– Любую.

Все равно какой…

Поправить сапоги… Перчатки… Потом не до них.

Не люблю, когда голенища сползают. Так… Вроде не скользко.

– Приступим?

Черт возьми. Не нравиться мне конец его шпаги. Поблескивает серо. Пуговицу бы туда.

– И так…

Черт, неплохо атакует… Батман… Еще… Батман… Перевод… Туше???

Какой быстрый.

А подумаешь, что можно станцевать, как курица на вертеле…

– Не торопитесь сударь. Я уже согрелся.

Молчит.

Только не следить за блеском…

– Ого. Вы, я вижу, решили меня убить?

… один из нас все-таки спляшет, как курица.

Долго я с ним вожусь… Или он со мной?

Жаль, деремся почти без повода. Просто ЭТИ не переваривают таких, как я… Особенно, когда нас вполне переваривают их жены.

– Ап…

… пять, шесть!

Вот и все. Сам горлом наткнулся. Хрипит.

И все.

Что-то сегодня уж слишком холодно.

Ого, у меня на рубашке кровь.

Задел-таки…

Пустяки.

В драмкружке

Саша принес в драмкружок две шпаги, маски и жилетки. Потом вышел с Романом и всем этим добром в коридор.

Саша мне говорил, что занимается фехтованием.

Они там гремели железом, а я любезничал с девочками. Потом я не выдержал и вышел.

– Роман дай на пару минут…

– Гуляй, гуляй.

– Сань, дай я научу его свободу любить.

– Ай, отстань.

Они стояли и крутили шпагами, слегка ими касаясь. Иногда Роман продвигался на ступню вперед и делал вид, что колет, а Саша защищался.

Я презрительно хмыкнул и посмотрел на Романа.

– Саня!.. Две минуты.

– Саня, дай этому шкету шпагу.

Саня дал мне шпагу и маску.

– Жилетку не надо.

– Рубашку порвешь.

– Ничего.

Мы стали в стойку.

Через несколько секунд Роман был в другом конце коридора с опущенной шпагой. Саня бежал следом за мной и кричал. Потом он проверил «пуговицу» на моей шпаге.

– Кто же так фехтует? Это же не сабля!

– Саня, главное это темперамент. В фехтовании главное темперамент.

Я вручил ему шпагу и маску и пошел к девочкам.

Автобус был длинный и желтый

Автобус был длинный и желтый. Его плавно качало, когда мимо него проносились девятиэтажные кварталы.

Было полпервого-ночи. Автобус был почти пустой, но мне нравилось стоять на задней площадке пружинить ногами и смотреть, как остаются сзади пустые дребезжащие троллейбусы.