Французский поцелуй

— Приезжайте как-нибудь к нам в гости, — сказал Бен Мэтти и Салли, пока София была вне зоны слышимости. — Нельзя же допустить, чтобы трое детей выросли и не встретились со своими двоюродными братьями и сестрами.

Он натянуто улыбнулся, пока Салли освобождала его лодыжку от зубов Тор и пристегивала ребенка обратно к сиденью. Малышка сразу же заснула.

София на прощание обняла Салли и повторила приглашение мужа, поспешно добавив, что она сама позвонит и обговорит дату заранее. Видимо, она хотела загодя подготовиться к неприятностям.

Мэтти подавал отчаянные сигналы. Но им завладел Макс и снова изложил ему свои взгляды на семейную жизнь. Последовало множество рукопожатий, обмен телефонами, обещания встретиться в Лондоне и советы, в какой индийский ресторан Хэмпстеда лучше сходить.

— Спасибо огромное, что приехали к нам, — с благодарностью сказал Паскаль, — это так много значит для Ксандры.

Когда они выезжали со двора, послышались прощальные возгласы и пожелания счастливого пути. А уже в следующее мгновение «ауди» Мэтти чуть не врезалась в красный «пежо», въезжающий во двор. Две машины остановились рядом в воротах, затем красное «пежо» въехало во двор и остановилось рядом с «вольво».

Из «пежо» неловко выбралась Тэш. Она выглядела как жертва бомбежки. С улыбкой на губах Хуго обходил машину, чтобы помочь девушке.

Но Макс опередил его. Он подлетел к «пежо» и чуть не уронил и себя и Тэш обратно в машину, так быстро он летел.

— Ради бога, что…?

— Я ездила к Пенни Монкриф в больницу.

Тэш пожала плечами, она ненавидела, когда на нее налетали.

— И что произошло?

Если бы он хоть рассердился, подумала Тэш. Но в его голосе звучали только жалость и забота.

— Макс, это длинная история.

Она вздохнула. Странно, но рассказывать об этом Хуго и Монкрифам было даже весело. Тэш знала, что если расскажет о своих приключениях Максу, то почувствует себя безответственной, глупой и легкомысленной. Он и так уже называл ее сегодня утром «глупым маленьким пушистиком».

— Хорошо, хорошо, пойдем в дом, — сейчас он говорил, как медсестра в психлечебнице.

Тэш беспомощно посмотрела на Хуго, но тот лишь раздраженно пожал плечами и ушел. Она поискала глазами Найла.

— Пойдем, дорогая, — заботливо произнес Макс.

— Мне нужно проверить Сноба, — ответила она и повернулась к Александре, которая выглядела ошеломленной. — Мамочка, все в порядке. Ничего серьезного. Только разбитое сердце.

Лисетт никак не могла решить, следует ли ей быть рядом с Найлом, который за обедом сидел мрачнее тучи, или пойти поискать Люсьена. Флирт с ним начал заходить опасно далеко.

Люсьен был простым и незамысловатым, словно тост с сыром; да и сам он казался очень мягким, как сыр. Найл же по сравнению с ним выглядел обедом из пяти блюд, приготовленным в изысканном ресторане.

Прохладная тень упала на ее лицо, и Лисетт посмотрела наверх: она увидела силуэт Найла на фоне солнца.

Лисетт не могла разглядеть выражение его лица, но муж стоял так близко, что она чувствовала его запах: легкий оттенок пота смешивался с ароматом пены для ванной, которую он принимал с утра. Это была максимальная близость, на которую Найл по своему желанию отважился со времени субботнего утра. Он, слегка дрожа, провел рукой по волосам. Его плечи были напряжены.

Лисетт, к счастью, чувствовала себя спокойной. Она протянула тонкую руку и положила ее на его сердце, почувствовав, как оно бешено бьется о грудную клетку. Ух, ты! Она хитро улыбнулась и опустила глаза. Люсьен может и подождать.

— Пойдем прогуляемся, — его голос был глубоким и неровным.

Лисетт слабо кивнула, зная, что ее податливость волнует его сердце. Она последовала за Найлом по узкой заросшей тропинке, которая вела мимо загона.

Над изгородью были слышны голоса, когда они проходили мимо.

— Я хочу взять его с собой, он много для меня значит.

— А эта работа на западном побережье США много значит для меня, Тэш.

Найл замедлил шаг и теперь передвигался со скоростью улитки, Лисетт врезалась в него. Громко вздохнув, она воспользовалась медленным темпом мужа, чтобы пригладить волосы и вытереть размазавшуюся тушь под глазами.

— Я знаю. Поэтому никогда и не буду отговаривать тебя. Но разве ты не видишь, что у нас у каждого свои мечты?

— Но я первый сказал тебе о своей работе.

— О, Макс, не будь ребенком. Почему мы оба не можем делать то, что хотим?

— Но тогда нам придется расстаться.

— Я уже говорила тебе, что не хочу ехать в Америку.

— Ой!

Последовала страшная тишина, так как по другую сторону забора Лисетт наткнулась на крапиву, и Тэш с Максом поняли, что их подслушивают.

Найл, который уже совсем почти не двигался и пристально, с притворным интересом рассматривал совершенно обыкновенный пучок травы, зло посмотрел на жену через плечо.

— Макс, послушай, — громко прошептала Тэш. — Мне кажется, нам серьезно стоит поговорить о том…

Но тот ее не слушал.

— Ты всегда набрасывалась на меня в Лондоне, — ныл Макс. — Что с тобой случилось? Только не говори мне, что не хочешь заниматься сексом до медового месяца.

— Нет, я не собираюсь ждать! — беспомощно простонала Тэш.

— Хорошо.