Французский шелк

— Потому что существует очень тонкое различие между чувственностью и явным провоцированием похоти. Мне нужны такие снимки, которые бы волновали и будили воображение, но ни в коем случае не были пошлыми.

— Вы же по своему опыту знаете, что все это чисто субъективно.

— Все равно. Я первый судья своим творениям, да и к тому же у меня превосходный вкус, — самоуверенно заявила она. — И я доверяю ему в том, что касается качества съемки.

— А вам понравилось, как позировала Ясмин?

— Я же сказала, что да. Разве вы не слышали?

— Но это прозвучало вовсе не так, как если бы вы в самом деле так думали. Все это почувствовали, и Ясмин — в первую очередь.

— Моя работа состоит не в том, чтобы тешить самолюбие Ясмин.

— Но ваша работа сводится к тому, чтобы продать товар, а эта съемка как раз поможет реализовать те злополучные пижамы. Она откинула со лба упавшую прядь волос.

— Вы что-то хотите мне доказать, Кассиди?

— Чувственность Ясмин вдруг стала вам неприятна. Почему?

— А вы нашли ее чувственной? Впрочем, зачем я спрашиваю об этом, ведь ваша реакция была однозначной. Вы были словно околдованы.

Он вдруг как-то странно и недоуменно посмотрел на нее, и это взбесило Клэр еще больше.

— Что, разве я не права?

— Я, в общем-то, не следил за своей реакцией, — мягко ответил он. — Но от вас, как видно, она не ускользнула.

Клэр, понимая, как опасно близка она к тому, чтобы выдать себя, отвернулась.

— Это все, Кассиди?

— Не совсем. Что за отношения связывают вас с Ясмин, если она позволяет себе так оскорблять вас? У любого человека уже давно лопнуло бы терпение.

— Ясмин нападает на других только тогда, когда недовольна собой. Я отношусь к этому с пониманием.

— Вчера — эта выходка с Уайлдом. И что за причина у нее для такого недовольства собой?

— Не ваше дело, — оборвала его Клэр. Она вновь попыталась обойти его, но он сделал резкий шаг в сторону и встал на ее пути. Она разгневанно взглянула на него — Что ж, хорошо, я отвечу вам. Ясмин сегодня вечером берет наш фургон и отправляется в Нью-Орлеан на встречу с любовником. Она намерена вернуться обратно завтра рано утром.

Кассиди какое-то мгновение задумчиво смотрел куда-то поверх ее плеча.

— Она берет фургон, вы говорите?

— Хм.

— А она когда-нибудь пользуется вашим автомобилем?

— Вы теряете хватку, Кассили. Вопрос ваш отдает дилетантством. Все ведь шито белыми нитками: вам просто хочется знать, брала ли Ясмин мою машину в ночь убийства Джексона Уайлда. Только вы упустили из виду два важных обстоятельства: что она в ту ночь была в Нью-Йорке и что машину вела я сама.

Кассиди не преминул отыграться:

— Слава богу, вы помните об этом, Клэр. А то уж я начинал думать, вы забыли, что именно ваша машина связывает вас с убийством Уайлда.

— Это всего лишь ваше предположение.

— Пока да. Но рано или поздно отыщется та ключевая улика, которая изобличит вас как убийцу. Клэр вздрогнула и тихо произнесла:

— Извините. Мне пора идти.

Она вошла в дом, но в вестибюле Кассиди вновь догнал ее:

— Клэр, зачем вы так? Почему вы отворачиваетесь и уходите, выслушав мои обвинения? Почему не опровергаете их?

— Потому что я невиновна. Обратное пока не доказано — вспоминаете этот юридический постулат? И мне нечего вас бояться.

— Плевать мне на это. — Он наклонился к ней и процедил сквозь зубы:

— Вы не посмеете и впредь вот так просто уходить от моих вопросов. Я не по собственной прихоти притащился за вами в Миссисипи, вы знаете.

— Неужели? Тогда почему же вы здесь? Зачем досаждаете мне, вмешиваетесь в мою работу? Изводите какими-то нелепыми домыслами о моих несуществующих отношениях с Джексоном Уайлдом? Пытаетесь вбить клин между мной и Ясмин? «Разделяй и властвуй»? Это ваша тактика?

— Нет. Я здесь потому, что у меня нет выбора. Улики против вас уже нельзя отнести к разряду случайностей. Эти волокна с коврика — нечто материальное. До сих пор я оберегал вас от ареста.

— Почему же?

— Во-первых, я не хочу предстать дураком в глазах присяжных и выслушивать их оправдательный приговор в отношении вас в связи с недостаточностью улик.

— А во-вторых?

Маятник старинных часов мерно отстукивал секунды, пока Клэр и Кассиди, замерев, смотрели друг на друга. В конце концов он ответил:

— Потому что мне хочется вам верить. Но Гленн и все остальные, кто вовлечен в это расследование, стремятся как можно скорее закрыть дело.

— Они пасуют перед этой истеричкой.

— Которая к тому же оказалась беременной. Клэр шумно выдохнула:

— Беременной?

— Вчера вечером во время проповеди в Канзас-Сити с Ариэль Уайлд случился обморок. Если бы вы смотрели программу новостей, вы бы увидели эту сцену.

В Роузшэрон в комнатах гостей не было телевизоров, так что во время своего пребывания в этом тихом местечке постояльцы оказывались совершенно оторванными от внешнего мира. Единственным источником информации являлась местная газета, которая, правда, весьма скупо преподносила новости, как внутренние, так и международные.

Клэр, не переставая, качала головой.

— Так вы говорите, она беременна?

— Да, — коротко ответил Кассиди. — И это практически исключает ее из числа подозреваемых.

— Совсем необязательно.