Французский Трофей

– В таком случае, не вижу смысла оттягивать, – кивнул Андрей Ионович, распрямившись. – Атака может быть в любой момент, но пока все спокойно, поэтому операцию назначим на сегодня же. Костя, предупреди Катеньку и фельдшеров – на подхвате должно быть много свободных рук. А Катерина пусть двух девочек возьмет потолковее, – распорядился он и пошел в операционную, чтобы все подготовить.

Ева тоже пошла готовиться вслед за Андреем Михайловским. Вымывшись и надев халат и шапочку, они с хирургом посмотрели еще атлас челюстно-лицевой хирургии.

Пациента уже подготовили, Ева заняла свое место.

– Ну, готовы-с? – поинтересовался Андрей Ионович у штабс-ротмистра. – Тогда, Катенька, маску и эфир, – велел он, и, пока пациента погружали в сон, гремел инструментами. Когда началась операция, все происходило спокойно, но достаточно быстро, в первую очередь, чтобы не держать пациента слишком долго под наркозом, но еще из-за опасений возможной атаки. Впрочем, за стенами палатки все было тихо, что не могло не радовать.

И все же, к концу операции все равно все были здорово вымотаны. Но зато лицо штабс-ротмистра было похоже на лицо. Подбородок скроили заново, нос тоже, и Андрей Ионович был страшно доволен.

– Это не хуже, чем у Пирогова вышло, – заявил он, когда все закончилось.

Надо отдать должное Катерине – понимая, что это момент исторический, она попросила еще одну сестру вести запись в ходе операции, чтобы потом либо Андрей Ионович, либо Костя могли записать эту операцию в свой послужной список.

Штабс-ротмистра пока оставили в операционной, чтобы не тревожить, и приставили к нему сиделку, настрого приказав следить за бинтами – чтобы не сильно мокли, и поить не раньше, чем через два часа.

Ева ощущала себя не просто уставшей, а выжатой, как лимон. Василий помог им обоим раздеться и усадил в кабинете, причитая, что уж ночь-полночь на дворе, и ужин совсем простыл.

– Я пойду, проверю пациентов, а вы запишите все, пока Василий накрывает, – предложила Ева, понимая, что Андрей Ионович устал куда сильнее.

– Хорошо, Костя, спасибо, – Михайловский снял пенсне и, положив его на стол, устало потер веки, немного приводя в чувство глаза, в которых словно песка насыпали. Его тело одеревенело, что и не удивительно, в таком-то возрасте, но он был рад проделанной работе.

Ева привела себя немного в порядок и пошла обходить пациентов. С легкими справлялись сестры и фельдшера, она подкорректировала назначения, проведала своих тяжелых. Штабс-ротмистра уже перевели из операционной, но он еще спал, сиделка была при нем.

Удостоверившись, что все в порядке, напоследок она зашла к Этьену.

– Ну, как вы здесь? – спросила у него Ева, улыбнувшись устало.

Этьен дремал – в сущности, ему больше и заняться было нечем, у него даже книжки не было или хоть Библии. Но звук того, как отодвинулся полог, он услышал сразу и открыл глаза.

– Неплохо, – кивнул он, с беспокойством глядя на Константина. – А с вами что? Вы выглядите ужасно утомленным. Разве была атака?

Ева только усмехнулась, пытаясь оценить масштабы своего ужасного вида.

– Нет, атаки не было. Мы оперировали одного офицера, у него сильный ожог лица. Почти собирали заново, но теперь он скорее красавец, чем чудовище, – ответила ему девушка.

– Надо же… такое возможно? – изумленно спросил Этьен, и его уважение к этому человеку стало еще больше. – Что ж, теперь я в любом случае могу быть спокоен за свои ноги, хотя и раньше не сомневался, что все будет в порядке, – признался он.

– Конечно, лицо прежним не будет, возможно, ему придется отпустить бороду и бакенбарды, чтобы скрыть следы, но это не такая уж большая сложность, – пожала плечами Ева. – Довольно тяжелая операция. И сложная.

– Так зачем же вы пришли, идите отдыхать, – конечно, Этьен очень рад был видеть Константина и надеялся, что тот задержится, они поговорят о чем-нибудь, но сразу отказался от этих мыслей, увидев, как врач устал. – Со мной все в порядке! Фельдшер обо мне позаботится. Отдыхайте, Константин.

– Я уже отдыхаю. К тому же скоро пойду ужинать, пока Василий все накрывает. А я обещал вам прийти, пусть и с опозданием, но я пришел, – улыбнулась она. – Как ваши ноги? Сделать вам еще обезболивающее?

– Спасибо, – Этьен все же улыбнулся в ответ, благодарный за такую обязательность. – Нет, сейчас нет необходимости, – ответил он, не ощущая явной боли. – Если понадобится, думаю, сестра сделает мне укол ночью.

– Думаю, через пару дней они вам уже не понадобятся, – улыбнулась ему ободрительно девушка. – Надеюсь, что хромоты не останется, но вам придется много заниматься, чтобы разработать ноги. И это будет больно.

– Да если бы можно было, я хоть завтра начал бы заниматься, – ответил виконт, улыбнувшись. – Константин, я понимаю, вы и так делаете для меня больше, чем вообще возможно, но, может, вас не затруднит оказать мне еще одну услугу – найти мне какую-нибудь книгу или Библию на французском? Здесь ужасно тоскливо.

– У меня есть с собой том Дюма. Подойдет? – спросила Ева. Книгу ему подарил Саша на прошлый Новый год. – Я сейчас принесу, и попрощаюсь с вами до завтра.