Французское общество времен Филиппа-Августа

Главная амбиция клирика, который выучился и получил магистерскую степень, а потом добыл себе пребенду каноника или даже капитульного должностного лица, состоит в том, чтобы подняться еще на одну ступеньку и стать епископом. И все-таки в эпоху Филиппа Августа епископат уже не является тем, чем был в первые феодальные столетия. Епископы много потеряли в своем мирском и даже духовном превосходстве. В диоцезе они теперь далеко не полностью распоряжаются, как некогда, всем тем, что составляет церковное сообщество, всеми жизненно важными церковными органами — свободные монастыри ускользают от их власти, повинуясь только главе ордена или Папе; капитулы, как мы видели, пытаются стать независимыми и оспаривают у них даже сам собор; и прямые помощники, архидьяконы, стараются присвоить частицу их власти над приходами и настоятелями. С другой стороны, вне диоцеза епископам тоже приходится считаться с двумя властями, хотя и удаленными, но навязывающими им определенное обременительное подчинение — с Папой и королем. Можно сказать, что папская власть в области духовной заполучила то, что утратила власть епископская. Папство все активнее вмешивается в выборы, распределение бенефициев и управление епархиями, вплоть до мельчайших деталей местной церковной жизни. В то время как епископская юрисдикция становится почти иллюзорной из-за развития практики апелляций к Риму, римская налоговая система начинает эксплуатировать диоцезы, и епископы уже жалуются на нее. Вмешательство короля в епархиальные дела происходит значительно реже, и оно менее обременительно; однако мы видим, что Филипп Август крайне строго требует от своих епископов военной службы и подчинения, особенно в финансовом плане, системе принудительных реквизиций, часто заставляющих их поднимать вопль о притеснениях. Наконец, епископы всегда должны бороться против своих извечных врагов — свободных горожан, светских феодалов, кастеляна, барона, которые, особенно в тех краях, где королевская власть не может создать органы правопорядка, продолжают захватывать и грабить церковные земли, присваивать домены, доходы и епископские права. Епископам следует постоянно находиться в обороне и вести беспрестанную борьбу. В общем, это ремесло, которое, как представляется, в конце XII в. давало гораздо меньше власти и приносило меньше пользы, чем когда-то в прошлом.

Но значение и блеск положения легко затмевали его трудные стороны, и епископского сана с одинаковой жадностью домогались все и всегда. Несмотря на то, что власть епископа ослабевала, количество претендентов на епархию не уменьшалось. Проповедники той эпохи даже не находят достаточно грубых выражений, обличая охоту за прелатствами и интриги соискателей. Во времена Филиппа Августа и Иннокентия III деньги больше не играют в епископских выборах решающей, как некогда, роли; открытая, циничная симония возможна теперь только в некоторых отсталых провинциях; но милость, рекомендация, влияние короля, знатного барона, могущественного сеньориального семейства продолжают приносить свои результаты. Наперекор требованиям части наиболее просвещенных представителей общественного мнения, невзирая на усилия и надзор Пап, епископы, хотя в целом и превосходящие по моральным и интеллектуальным качествам своих предшественников прошлых столетий, еще далеко не воплощали христианский идеал. В них странным образом сочеталось хорошее и дурное. В рамках французского епископата существовало любопытное разнообразие типажей — от образованного и добродетельного теолога, ученого прелата, политика и придворного до беспокойного клирика, проводящего свою жизнь в сражениях, главаря разбойников, считающего свой диоцез завоеванной провинцией, до хищного ростовщика, искусного по части выколачивания денег у жителей своего диоцеза, до злодея, преступления которого покрыли бы позором епископство и Церковь, если бы не было глубоко несправедливо судить по исключениям обо всем сословии.

Епископ эпохи Филиппа Августа представляется нам одновременно и главой диоцеза, и крупным сеньором, занимающим в иерархии знати высокое место. Как и всякий феодальный владыка, он располагает территорией, на которой является собственником и сюзереном: доходы, взимаемые на этом двояком основании, и составляют то, что называют «епископским доходом» — настоящие сеньориальные поступления.