Фредди Крюгер и Железная Леди

Терминатор молча оттянул черную повязку, предоставив старику возможность полюбоваться своей изуродованной глазницей. На ее дне сквозь блок противоударных линз ровным красным светом горела видеосистема.

Старик сочувственно зацокал языком.

— Ай-яй-яй, дочка. Как же тебя угораздило? Помню, был тут один случай. Как раз в этой са-мой Опере. Знакомый мой, барон де Шампур, любил смотреть на сцену через подзорную трубу. Выглядывал там смазливеньких артисток. Ну, вроде тебя, солнышко. И вот однажды его сзади окликнули, он оглянулся, а трубу от лица не отнял. Так и разбил супруге своей монокль! А она как вдарит ему веером по щеке, а он ее, ты не поверишь, на руки взял и понес… И нес до само-го выхода, пока у дверей уронил…

Голова Терминатора уже давно заняла прежнее положение, и киборг прошел, не оглядыва-ясь, дальше, а старичок продолжал как ни в чем не бывало бормотать в удалявшуюся от него спину:

— Баронесса с ним после этого случая, конечно, развелась, но на следующий сезон — как раз под премьеру «Фигаро»

— они снова сошлись, и сидели, помню, бок о бок, как два голубка. А любовница его, бале-рина, вскоре после этого прямо во время выступлений сломала себе ногу, а другая его любов-ница застрелила своего любовника. Вот такая история, дочка…

Терминатор приближался к толпе у парадного входа. Царившая вокруг суматоха позволила ему протиснуться к самым дверям. Когда под блики фотовспышек стали выносить очередную жертву искусства, киборг миновал двери и оказался в вестибюле.

Ему преградил путь рослый жандарм.

— Куда вы направляетесь, мадам? — строго спросил он, с важным видом оправляя на себе портупею.

Терминатор не любил, чтобы с ним разговаривали в подобном тоне. В другой бы раз он непременно двинул бы полицейскому по челюсти, но в данной ситуации он решил не услож-нять ситуацию. Ради выполнения своей главной задачи, он был готов снести и не такое хам-ство.

Достав пластмассовый жетон шерифа, он сунул его жандарму под нос. Пока тот соображал что к чему, Терминатор пересек вестибюль и спустился в гардероб.

За перегородкой сидела высохшая старушка, потягивая из чашки холодный кофе.

— Мадам, сдайте, пожалуйста, вашу шубу! — пискнула она, завидев Терминатора.

Не говоря ни слова, он быстро нацепил на нее пластмассовые наручники и, пристегнув ее за руку к вешалке, скрылся за служебной дверью.

Глава 7. Любовный треугольник

— И вот я здесь, — закончил свой душераздирающий рассказ Фредди Крюгер. Он только что поведал Призраку Оперы о своих приключениях, ничего не утаивая и не приукрашивая.

— Да-а, и мне случалось убивать, — задумчиво проговорил призрак, разглядывая свое отра-жение в зеркале. — Но, надо заметить, в этой области искусства вы достигли подлинного со-вершенства. А эта ваша перчатка… мне никогда бы не пришло в голову использовать свои ак-сессуары подобным образом. А теперь я даже засомневался. Почему бы не приделать к моей шляпе вилки? Я мог бы сажать на рога фальшивящих теноров.

— Вместо вилок гораздо лучше два штопора, — со знанием дела заметил Фредди. — Крови будет больше. И ужаса.

— Я поразмыслю над этим… А что касается этой преследующей вас женщины, я думаю, она в вас влюблена. Я понимаю ваши чувства: все-таки разница в возрасте, что влечет за собой раз-личие во взглядах и настроении. Но поверьте, мужчина не должен отказывать влюбленной в него женщине. Это куда больший грех, чем тот, который мы совершили, став тем, кем мы сей-час есть. — Призрак внимательно изучал в зеркале свое правое ухо, продолжая рассуждать: — Да, у нас с вами много общего, мсье Крюгер: и вы, и я — мы оба питаем склонность к прекрас-ному полу; только вы предпочитаете нимфеток, а я — исключительно певичек. Но, признаюсь, никого я так не обожаю, как Кристину Доэ. Ее неземной голос, эта белоснежная шея, эти гиб-кие руки… Она пробудила во мне любовь, разожгла пламя чудовищной страсти. Да, я люблю ее… — Призрак перевел взгляд на собеседника. В глазах и голосе Эрика Деслера опять появилось то странное выражение, после которого еще недавно ботинки Крюгера были вылизаны до блеска. — Люблю…

Крюгер на всякий случай встал и отошел от призрака подальше, сделав вид, что заинтересо-вался резьбой на одном из бронзовых подсвечников.

Но было поздно.

— Кристина… Любовь моя, Кристина, — глухо застонал Призрак Оперы. Он бухнулся на ко-лени и пополз к Крюгеру. — Только один поцелуй. Один-единственный. Во имя любви, во имя музыки. Кристина!

На четвереньках он ползал быстрее, чем Крюгер передвигался на своих громоздких ботин-ках. Как ни старался Фредди увернуться, призрак в два счета настиг его и стал цеплять скрю-ченными пальцами за ноги, умоляя о поцелуе.

— О Кристина-а-а… — ныл он. — Не отвергай меня, иначе я умру-у-у…

— Ха! Он умрет! — огрызался Крюгер, с трудом выдергивая ботинки из рук призрака и об-ращаясь неизвестно к кому. — Посмотрите на него! Можно подумать, что он жив.

— А-а-а! А-а-а! — вдруг заорал Эрик, резво вскочив на ноги. — Кы-кы-кы… Крыса! Крыса!!