Фредди Меркьюри. Украденная Жизнь

В-третьих, из поведения артиста ясно следует, что не приятные ему сплетни никак не были связаны с «видом гей-клона». Если бы в прессе действительно писали, что новый облик «с головой выдает в Меркьюри активного гея» и что он хотел эти слухи опровергнуть, было бы, мягко говоря, нелогично обращаться для этого к мужской половине аудитории: при соответствующей подаче это могло лишь подлить масла в огонь.

На «подтверждение» ситуация (да и песня, последовавшая после диалога с публикой) не тянет тем более.

И здесь следует вспомнить, что первый шаг к смене сценического облика Меркьюри сделал за год до описываемых событий. В турне 1979 года, красноречиво названном «Живые убийцы», он резко отказывается от прежних костюмов «а-ля Комедия дель Арте» и надевает... черный кожаный костюм и фуражку, стилизованные под форму офицера гестапо. В течение тура он появляется на плечах гигантских Суперменов (английское слово «superman» соответствует немецкому «uberhuman» и русскому «сверхчеловек»), использует полунацистские жесты (выброшенная вперед рука, сжатая в кулак; если пальцы распрямить, получится классическое приветствие нацистов). При этом в интервью музыкант называет выбранный образ чистым китчем и никаких нацистских идей высказывать не пытается.

О причинах, побудивших яростного космополита Меркьюри пойти на подобную провокацию, мы подробно поговорим в других главах. Пока нам достаточно самого факта ее существования, поскольку она полностью меняет контекст скандала со злополучными усами.

В прессе уже давно отмечалась абсолютная власть музыканта над аудиторией, позволяющая ему управлять — а вернее, манипулировать— сколь угодно большой толпой.

«Насколько безвредны такого рода концерты, на которых публика совершенно довольна тем, что ею манипулируют? Привычка Меркьюри позволять отдельным счастливчикам прикоснуться к его микрофонной стойке — это просто связь со зрителями или выражение покровительственного одобрения от него егопублике? Так ли бессмысленна центральная часть «Get Down, Make Love» с ее странными электронными звуками? Нормально ли, что члены группы уходят за кулисы во время оперной части «Bohemian Rhapsody», оставляя публику аплодировать пустой сцене? И в конце концов, можно ли назвать все это «просто развлечением»?» — размышлял журналист «Melody Maker» Патрик Хамфрис в декабре 1980 года.

Вот что он услышал в ответ от Брайана Мэя:

«У нас действительно есть власть над публикой, но мы надеемся, что сможем использовать ее во благо. Я понимаю, что внешне все это напоминает нюрнбергские собрания нацистов(курсив мой. — М.А.),но наши поклонники — люди разумные.

Они наравне с нами создают настроение концерта, мы не погоняем их, словно слепых овец».

Жутковатая аналогия, не находите? Но, судя по тому, что Брайан и журналист прекрасно друг друга поняли, она была использована по отношению к «Queen» не первый и не второй раз. Да и сам Меркьюри не скрывал, что в качестве китча может позволить себе «раздавать зрителям полугестаповские приветствия»...

В таком случае истерия вокруг злополучных усов объясняется очень просто. Все указывает на то, что в действительности пресса обвинила музыканта отнюдь не в присваивании имиджа гей-клона, а в подражании другому непревзойденному харизмату, столь же искусно управлявшему толпами, —

Адольфу Гитлеру.

В таком контексте становится ясно, почему именно с этого времени Меркьюри и остальные члены группы начинают яростно и самозабвенно открещиваться от любых намеков на наличие какой-либо политической тематики в их творчестве. «Мы просто музыканты. Музыка не имеет национальности. Музыка не имеет гражданства. Мы играем для всех. Мы ненавидим политику. Мы не пишем песни о политике. Мы не пытаемся делать никаких политических призывов. Мы не политическая группа», — этот монолог, с небольшими вариациями, можно встретить едва ли не в каждом интервью Меркьюри первой половины 80-х. Независимость — независимостью, китч — китчем, вызов — вызовом, но он прекрасно понимал, чем может обернуться его неосторожная фраза — и не для него, а для поклонников, жадно ловящих каждое его слово.

Частично проясняется и причина, по которой вокруг «Queen» то и дело вспыхивали политические (в т.ч. и расистские) скандалы. Группа — а вернее, ее лидер — имела слишком серьезное влияние на аудиторию и позволяла себе слишком дерзкие провокации, чтобы ее воспринимали в соответствии со словами ее членов, — как «простых музыкантов, развлекающих публику», тем более что тот же Брайан Мэй, заверявший журналиста в полнейшей невинности квиновских намерений, умудрился в том же предложении ляпнуть фразу, от которой у любого из власть предержащих волосы встанут дыбом: дескать, «имеющуюся у нее власть группа намерена использоватьво благо». Ведь благо можно понимать оч-чень по-разному...