Фрегат 'Надежда'

- Пошел на брасы, на топенанты [Снасти, коими поддерживаются и обращаются реи. (Примеч. автора.)]; ходом, бегом! Надо обрасопить [Поворот. (Примеч. автора.)] реи вдоль судна. Задержал ли якорь? Есть [На морском языке есть значит: да, исполнено. (Примеч. автора.)], Слава богу! Г. шкипер! разнесен ли канат плехта? [Плехт - один из больших якорей; д а г л и с т немного менее. (Примеч. автора.)] Может, надо лечь фертоинг [На два якоря. (Примеч. автора.)]. Сдвоить стопора на дагли-сте... очистить бухты! [В кольца сложенные снасти. (Примеч. автора.)] Послать топор к правой кран-балке; если крикну: "Отдай!" - разом пертулин [Веревка, на которой висит якорь. (Примеч. автора.)] пополам. Г. мичман! вы эполетами отвечаете, если рустов [Цепь, поддерживающая якорь в горизонтальном положении. (Примеч. автора.) ] отдадут рано... не забудьте участи "Фалька" [Бриг "Фальк" погиб оттого, что якорь долго висел вертикально и, качаясь, прошиб лапою скулу судна. (Примеч. автора.)]. Драй, драй, бакштаги в струну вытягивай! Ну, молодцы, шевелись, поплясывай! Не то я вас завтра в ворсу истреплю! Гей вы, на марсах! все ли исправно у вас? Ага! стеньги хрустят? Эка невидаль! Треснут - так на зубочистки годятся! Боцмана! осмотреть кранцы: [Места, где лежат ядра. (Примеч. автора.)] чтоб ни одно ядро не тронулось, - теперь некогда играть в кегли. Крепко ли задраены порты? [Ставни амбразур. (Примеч. автора.)] Г. штурман, много ли фут по лоту? Сто двадцать... лихо!.. Гуляй, душа! Далеко еще килю до рачьей зимовки!

Так или почти так покрикивал Нил Павлович, прибавляя к этому, как водится, сотни побранок, которые Николай Иванович Греч сравнил с пеною шампанского. Он, казалось, попал в родную стихию: осматривал все своим глазом, успевал сам везде, и матросы, ободренные его хладнокровием, работали смело, охотно, но безмолвно, при тусклом свете фонарей. Порой, когда над головами их разражался перуи, подвижные купы их озарялись ярко и живописно - будто сейчас из-под мрачной кисти Сальва-тора, и только мерный стук их бега, только пронзительный голос свистков мешался с завыванием бури и с тяжелым скрипом фрегата.

- Ай да ребята, спасибо! - сказал Нил Павлович, потирая от удовольствия руки. - За капитаном по чарке! Теперь дуй - не страшно, мы готовы встретить самый задорный шквал, откуда б он к нам ни пожаловал. Хорошо, что я не послушал вас, - продолжал он, обращаясь к подвахтенному лейтенанту, - и спустил заране брам-стеньги: [Самые верхние части мачт. (Примеч. автора.)] их бы срезало, как спаржу. Я, правда, с вечера предвидел бурю: солнце на закате было красно, как лицо английского пивовара, и синие редкие тучки, будто шпионы, выглядывали из-за горизонта; признаюсь, однако, не ждал я никак такого шторма: все ветры и все черти спущены, кажется, теперь со своры... того и гляди, что сорвет с якоря и выкинет на финский берег по клюкву.

- Шлюпка идет! - раздалось с баку.

- Скажи лучше, тонет, - вскричал с беспокойством Нил Павлович. - Кому это вздумалось искать верной погибели? Опрашивай!

- Кто гребет?

- Матрос.

- С какого корабля?.. Есть ли офицер?

Шум бури и волнения мешал расслушать ответы...

- Кажется, отвечают: "Надежда", - закричали на баке [При опросе: есть ли офицер? - с шлюпки, когда в ней командир судна, отвечают именем судна. Бак - нос судна. (Примеч. автора.)].

- Ослы! - загремел Нил Павлович, который в эти время вскочил на фор-ванты [Лестницы веревочные у передней мачты. (Примеч. автора.)], чтобы лучше рассмотреть шлюпку. - Разве не видите вы двух фонарей на водорезе? [Отправляя гребное судно на берег, условливаются взаимно о числе и месте фонарей, чтобы ночью можно было опознать и найти друг друга. (Примеч. автора.)] Это наш капитан. Изготовить концы, послать фалрепных [Веревки для всходящих на лестницу (трап) корабля. (Примеч. автора.)] с фонарями к правой!

Долгая молния рассекла ночь и оказала гонимую бурею шлюпку, с изломанной мачтой, с изорванным парусом. Огромный вал нес ее на хребте прямо к борту, грозя разбить в щепы о пушки, - и вдруг он опал с ревом, и мрак поглотил все.

- Кидай концы! - кричал Нил Павлович, вися над пучиною. - Промах! Другой! Сорвался... Еще, еще!

Новая молния растворила небо, и на миг видно стало, как отчаянные гребцы цеплялись крючьями и скользили вдоль по борту фрегата.

- Лови, лови! - раздавалось сверху, и многие верейки летели вдруг; но вихрь подхватывал их и они падали мимо.

- Боже мой! - вскричал Нил Павлович, сплеснув руками, - они погибли...

Но они не погибли; их не унесло в открытое море. Одни багор удачно вцепился в руль-тали [Снасти у руля, снаружи висящие. (Примеч. автора.)], и по штормтрапу с горем пополам взобрались наши пловцы, чуть не утопленники, на ют (корму). Пустую шлюпку мигом опрокинуло вверх дном, и через четверть часа на бакштове [Вервь, на которую вяжут шлюпки за кормою. (Примеч. автора.)] остался лишь один обломок шлюпочного форштевня [Носовая основа. (Примеч. автора.)].