Фрегат «Паллада». Взгляд из XXI века

Изначально было тягостное ощущение при входе в тюрьму. Но вскоре откуда-то исподволь появилась невесть какая лодка с четырьмя японцами, двое из которых были совершенно голые и без головных уборов. К палящему солнцу аборигены были безразличны. У одного, облачённого в халат, за поясом было два разновеликих меча (самурай!). Гостей приняли на борт и они немедля едва не пали ниц, беспрерывно кланяясь. Делегатов провели в капитанскую каюту, там им дали конфет, угостили наливкой. Заблаговременно на фор-брам-стеньге (оконечность фок-мачты) вывесили полотнище с японскими иероглифами: «Судно российского государства». Визитёры выводили из себя не токмо числом, но и градацией ступеней подчинённости: опер-баниосы, ондер-баниосы, опер-толки, ондер-толки попросили списать текст с полотнища и отправились восвояси в город со столь обширным кладезем сведений для «более высокого начальства и растолкования ситуации».

Визит второй

Через полчаса явились другие, из разряда «начальства повыше». Во всяком случае среди них не было нудистов и визитёров в баню. А это означало степень состоятельности и власти уже в своём клане. Эти ограничились вручением бумаги с предостережением не вздумать посещать берег и нив коем случае «не обижать японцев». Этим дали выкушать остатки наливки и рассовали конфеты. «Богачи» выпросили ещё малость наливки «для гребцов», коим её и на понюх не поднесли. На второй документоподобной бумаге излагался текст на голландском и французском (!!) языках с требованием оставаться в бухте у ориентира «Ковальские ворота» «иначе будет совсем плохо». Кому и в какой мере «совсем» не указывалось. Но пока плохо было то, что кончалась провизия и всем хотелось просто помыться пресной водой в бане. Барон Криднер особенно, а матросы откровенно с охотой смаковали женский вопрос и во все глаза разглядывали в трубы голые телеса в лодках. Приводили в недоумение косички и голые розовые зады.

Визит третий

Из-за незнания японского портового уклада эскадра благоразумно покачивалась на Первом рейде. Упрашивать местечка поуютней не приходило в голову: «Низзя, так низзя». Но видя наше как бы уважение к их традициям, японцы сами нанесли третий визит. Чиновников уже было вдвое больше, как и гребцов. «Уважаемых богачей» тоже приняли в командирской каюте. Помимо испытанного ассортимента угощений добавили сладкие пирожки. Русской миссии губернатором Нагасаки (наконец-то!) было позволено перешвартоваться поближе к городу, то есть на Второй рейд. С нашей стороны наливка и конфеты были преподнесены немедля, хотя без особого энтузиазма. Тем не менее делегации следовали одна за другой по русской поговорке: «Где пили – туда и похмеляться норовят прийти». Вот только наливка почти иссякла, а в баню так и не приглашали. Видно губернатор вообще сожалел о содеянном и в раздумье пробовал на ноготь остроту меча для харакири: кто знает, как на эту катавасию с русскими посмотрит сиогун в Едо. Стало известно и лишь потом, что «после подробного всестороннего изучения и согласования с заинтересованными лицами всего сегуната будет преподнесена самому божественному Микадо-Императору». Затем предстоит обратный путь с аналогичным соблюдением всего бюрократического уклада. Так то – попробуй дождись: «До царя далеко, а до Бога – высоко». Ну прямо матушка Россия, только вёрст поменьше гораздо. Но японцы чудненько научились их удлинять! Чему другому – ни в какую, а вот морочить голову – просто отменные мастера! Ничего другого, как поднять якоря с парусами и «милостиво» сменить стоянку. Заботы и неустройства экипажа не шли в сравнение с головной болью капитана Тихменева: чем кормить людей, когда можно будет вдосталь напиться пресной воды, а не опреснённой, как избежать фурункулов от грязи и пота, какую цену заломят японцы за провиант, ведь отпущенные Казначейством деньги могли иссякнуть по пустякам! А переговоры по сути и не начинались… Погаными «презервами» того и гляди будут бить по мордасам: продукты, сохраняемые в запаянных жестянках (а то и в презервативах) превратились в некую жижу с отвратительным запахом литых калмыцких калош. Другой еды, кроме сухарей и солонины он не мог дать матросам: её уже давно не было. Лейтенант Савич горевал об отсутствии угля даже для камбуза. Барон Криднер уже только мечтал хотя бы увидеть пусть даже одетых женщин.

Очередная пустопорожняя делегация островитян невозмутимо покинули фрегат, рассовав в халатах наши конфеты своих «для детей». С наступлением темени корабли окружали караульные лодки с постоянно гребущими воинами, перекликающимися: «Оссильян! Оссильян!» На наших судах сыграли гимн «Коль славен наш Господь в Сионе!» с тем и улеглись спать, тихо матерясь почём свет стоит с непременным поминанием пресловутой «японы мать»: уж лучше шторм!

Визит четвёртый. Рейд второй: Нагасаки!