Фрегат «Паллада». Взгляд из XXI века

Приближавшийся берег буквально обжигал зноем. Ни причала, ни даже подобия пирса «порт» не имел. Наш негр-лоцман на правах коменданта порта буквально выпорхнул из лодчонки и изобразил собой ликующее население, а заодно и администрацию одновременно. Полуголое мужское «представительство» и сопровождающие лица уже были готовы вынести нас из лодки на берег. То же самое довершили наши матросы, засучив панталоны. Гончарова вынесли негры, бережно водрузив его на кучу раскалённого песка и получив за услугу щедрую мзду. Неподалёку стоял экзотический сарай-шалаш он же пакгауз-склад: дверей и запоров, как видно, не предусматривалось ещё при возведении «шедевра» местными зодчими. Рукотворное укрытие от солнца использовали местные собаки под свадьбы. Напоминаем, что по местному календарю был разгар зимы. Таможенное здание отличалось наличием входных дверей с амбарным замком, открывавшимся без ключа. На оконных проёмах вместо рам колыхались пальмовые листья. «Есть ли фрукты и вода?» Вопрос пришельцев воздействовал на толпу негров магически: все разбежались кто куда, но в сторону посёлка за соседним утёсом. Озадаченно постояв с четверть часа, вся наша делегация последовала следом за аборигенами, оставив вахту у катера. Дорога-тротуар оказалась вымощенной камнем, но тащиться в гору под пронзающим солнцем было невероятно трудно. Частые остановки грозили солнечным ударом. К нашему удивлению на плато, возвышающимся над портом, размещалась целая батарея пушек. Судя по всему последний выстрел из них был сделан работорговцами около столетия назад. Вошли на городскую площадь и уже здесь встретили часовых. Они более напоминали японских гейш: кланялись с подчёркнутой учтивостью, получая от нас по нескольку монет. Мундиры на стражах были едва не роскошные в сравнении с чиновником от порта. Обувью здешняя «армия» не располагала, зато оголённые лодыжки и икры ног были чернее сапог караула английской королевы. Мулаты на фоне негров совершенно не выглядели франтами: их лица и телеса казались попросту изрядно неумытые, землисто-серые. Довершали писк местной цивилизации каменные здания мэрии и невесть для чего мрачная гауптвахта. Далее следовала целая пустынная улица хижин из камня. Зной загнал жителей в пальмовые укрытия от жалюзи. Посреди площади стоял столб с прилаженной сверху португальской короной. Наверное, именно охрана этого атрибута и объясняются бутафорские стражники и гауптвахта. Тем не менее, впередиидущий наш соплеменник зашёл в одну из хижин. Заинтересовавшись, зашли и мы все втроём. Без твёрдой уверенности выбранного адреса. Маленький дворик сиял белыми плитами. В углу под карнизом веранды млел от жары ослик, рядом буквально таяла необычайно жирная свинья. Бедняга уже не имела сил не то что переместиться в тень, но даже привстать. Лишь куры, более напоминающих расцветкой и размерами наших фазанов, сонно бродили в поисках корма. Хулиганом крутился меж них попугайчик-воробышек. Писатель едва увернулся, дабы не наступить на малыша.

Войдя в своеобразные сени, гости обнаружили лестницу на второй этаж. На открытой галерее сидела весьма пожилая португалка. Молча указав перстом, она пригласила вошедших в комнату. Наши попытки заговорить с ней на английском, либо французском остались тщетны. Встав, посетители было ушли, но дама их остановила, пригласив юную соплеменницу, говорящую на французском. Жеманясь, девушка робела, хотя мужчины недоумевали её речам. С какой целью привели стройную красавицу? Её сбивчивая речь на смешанных языках ещё более усугубила ситуацию. Неудачная собеседница лишь смогла пояснить, что родом из Лиссабона и не замужем… Разрядил обстановку Колокольцев: «Господа, нас явно не за тех принимают, либо это выездной дом свиданий! В любом случае пойдём от греха подальше». С тем и откланялись. Хотя позже выяснилось, что впередиидущий коллега имел намерение вообще зайти в соседний дом.

Встретили озадаченного Тихменева, спросили об успехах на поприще провианта. Сокрушённо наш кормилец изрёк: «Плоха провизия и мало! Быки не крупнее здешних ослов. Ума не приложу: как-то мы доберёмся до мыса Доброй Надежды!?» С тем и спустились в изначальную деревню с глиняными хибарами-мазанкам. Гончаров профессионально заглянул вовнутрь одной из них. Там на деревянных лавках сидели сгорбленные старики и старухи. Среди них было немало совершенно лысых. Молодёжь трудилась на полях среди гор. За немощными присматривали молоденькие негритянки с весьма привлекательной наружностью и выразительными глазами. В них чувствовалась сама доброта и природный ум. Эти же феи пустыни немедля примкнули к нам, беспрестанно прося бог весть каких денег неведомо за какие услуги. Их даже не смутили обнажённые тела наших купающихся у берега матросов. По пути мы воочию видели сады с фиговыми плодами, кокосовыми пальмами и апельсиновыми деревьями без самих цитрусовых: зима, но впечатляет. Птиц и насекомых по этой же причине почти не наблюдалось.