Фрегор Ардин

— Да, хозяин, — ответил Гаор. — Вперёд.

«Вперёд», — всегда означало к воротам. По парку он ни разу не ездил. Как обычно часовой у ворот откозырял им, и Гаор прибавил скорость, с радостью и в то же время с невольным страхом ощущая, как мгновенно отзывается машина на его малейшее даже не движение, а намёк. Ох, тут ухо востро держи, ты только подумал, а она уже выполнила, вмазаться ничего не стоит. Фрегор сидел рядом сосредоточенный, как… как перед боем, и приказы отдавал вполне внятные, разумные и, главное, своевременные.

— Вперёд… третий правый… второй налево… прибавь… напрямую на параллель… сбавь… на втором перекрёстке разворот…

Они неслись сквозь бело-чёрную, сливавшуюся на скорости в серую ленту Королевскую Долину, и Гаор никак не мог понять: гоним наугад, или у Фрегора всё-таки в голове маршрут?

Фрегор удовлетворённо кивал головой на каждый выполненный приказ такой довольный, даже гордый, будто необыкновенная машина была его собственным творением.

Наконец Фрегор приказал ему достать карту и гнать на четвёртый полигон.

— Зелёный квадрат. Найдёшь.

— Да, хозяин, зелёный квадрат, четвёртый полигон, — ответил Гаор, разворачивая на колене карту.

Фрегор вскочил и ушёл в салон. Дверь за собой он не задвинул, и Гаор слышал, как он там щёлкает задвижками и замками, видимо, проверяя дверцы шкафов и прочее оборудование. Что ж… тоже вполне разумно. А ведь карта… аггел, сбоку гриф секретности, раньше он работал по хорошим, подробным, точным, но обычным армейским картам, а эта… точно «тихушная». Ох, как бы за такое доверие шкурой не расплатиться.

Четвёртый полигон на зелёном квадрате оказался редко присыпанным снегом полем в старых и свежих разнокалиберных воронках, с полуразрушенными окопами, разбросанными тут и там дотами и дзотами, целыми или обрушенными, полусожжёнными деревянными, кирпичными и бетонными коробками, изображавшими дома. Полигон как полигон, то ли артиллеристов тренировали, то ли танкистов… а ему не один хрен?! Но погонять по такому, мягко говоря, непроезжему полю машину, убедиться в её ходовых качествах и в своём водительском мастерстве… приятно, аггел траханный! А что ни на полигоне, ни на подъезде к нему он души живой не увидел, даже часового не было… так это не его забота и печаль.

Фрегор то сидел рядом, аж взвизгивая от восторга, то убегал в салон и командовал оттуда через мембрану… Словом, приказ ехать домой Гаор получил уже в сумерках.

— Ну, как тебе машинка?! — в сотый, наверное, раз выдохнул Фрегор, окончательно устраиваясь на соседнем сиденье. — Венн бы с ума сошёл, душу аггеловому королю продал за такое, а мне выдали! Представляешь, Рыжий! Это что-то значит! Понял?

Выразительная пауза заставила Гаора откликнуться.

— Да, хозяин.

Но машина и впрямь хороша, а Венн… да за такое можно продать душу. Его согласие обрадовало и даже успокоило Фрегора. И он уже спокойно стал распоряжаться:

— Сегодня ничего в ней не трогай, пусть стоит, как стоит, пройдёшь тренировку, ну там сам посмотришь. Завтра примешь всё для автономного существования. Выезжаем послезавтра, да, в пятый день третьей декады в пять ровно, а возвращаемся в Аргат в пятый день четвёртой декады, сам проследи, чтоб всё было, лично. Понял?

— Да, хозяин.

С пятого по пятый… серьёзно, на такой машине можно всю Равнину объехать. Принять всё для автономного существования… Это понятно, с такой машиной гостиница ни к чему, значит, продукты, бельё… ладно, плохо, что не знает табельного перечня, но… Ладно, надо думать и Мажордом почешется, сволочуга, конечно, но это знать должен. А что сегодня ему полдня дают на его усмотрение, вот это здорово!

Высадив хозяина у западного крыла, Гаор уже спокойно поехал в гараж, оставил машину, как было велено, троим уже ожидавшим его охранникам и побежал вниз, в казарму. Вечер ожидался если не приятный, то терпимый.

И ожидания его не обманули! Хотя бы в начале. Обед он, разумеется, пропустил, но в столовой для первой спальни его сразу и очень сытно накормили, и даже время хоть чуть-чуть, но передохнуть перед тренировкой осталось.

Он лежал на своей кровати поверх покрывала, закрыв глаза и лениво слушая, но не вслушиваясь, шум спальни. Рядом верным бдительным и — Гаор мысленно усмехнулся — неподкупным стражем сидел Вьюнок. Ни о тренировке, ни тем более о предстоящей поездке Гаор не думал. Лёгкое оцепенение фронтовой передышки, когда вроде и слышишь всё, и понимаешь, но ничего не ждёшь и ни о чём не думаешь, а потому и не боишься, окутало его, отгородив от окружающего просвечивающим защитным коконом.

Кто-то совсем рядом закашлялся, и голос Милка неуверенно, даже заискивающе позвал его:

— Дамхарец…

— Отвали, — ответил, не открывая глаз, Гаор и всё же пояснил: — Ещё пятнадцать долей до срока. Сгинь.

Видно, Милок выполнил приказ, потому что Вьюнок тихо и злорадно хихикнул.

— А за это раза, — пообещал Гаор и, открыв глаза, строго посмотрел на Вьюнка. — Понял?