Фрейкоры 2. Повесть о германских добровольцах

       Успехи германских добровольцев в Прибалтике и их дальнейшие планы порядком обеспокоили Францию и Великобританию. Уже 5 июня 1919 г. французский премьер Жорж Клемансо заявил: «Если Германия получит контроль над Россией, война для нас может считаться проигранной».

       С другой стороны, и «национальные» правительства стран Прибалтики, обещавшие германским добровольцам право поселения в обмен на военную помощь против большевизма, теперь явно не горели желанием платить по счетам. Латвийское Временное правительство Ульманиса решительно отказалось от исполнения обязательств, взятых им на себя по соглашению от 29 декабря 1918 г., мотивируя свой категорический отказ ссылкой на Версальский мир, по которому все обязательства, данные каким-либо государством немцам или Германии, считались недействительными (!). Такое отношение латвийского правительства к своим обязательствам вызвало летом 1919 г. сильное брожение среди германских добровольцев, желавших поселиться в пределах Курляндии.

       В начале июня 1919 г. граф фон дер Гольц двинул своих белых добровольцев из Риги на север, в направлении Эстонии. При Леттине (Литене) и Вендене (Цесис) они столкнулись с «белыми» эстонскими и латышскими войсками. Перемирие удалось установить лишь при посредничестве американского подполковника Грина, главы миссии США в Прибалтике. Но фон дер Гольц, как приверженец политики свершившихся фактов, 18 июня 1919 г. отдал своим войскам приказ наступать. Однако «белым» эстонским и латышским войскам удалось остановить его продвижение и перейти 22 июня в контрнаступление. Добровольцы фон дер Гольца были вынуждены отступить и даже оставить Ригу.

       К началу октября «белое» латышское правительство Ульманиса имело под ружьем 38-тысячную армию, превосходно вооруженную и снабженную всем необходимым из английских и французских запасов в течение всего лета 1919 г. Главнокомандующий войсками Антанты, французский маршал Фердинанд Фош, еще в своей ноте от 14 июля 1919 г. потребовал от правительства Германии вывести из Прибалтики все германские войска, повторив свое требование в нотах от 2 и 24 августа. В ответ 24 августа 1919 г. взбунтовалась добровольческая Железная дивизия (сформированная на основе упоминавшейся выше Железной бригады майора Бишофа), отказавшаяся возвращаться в Германию. Добровольцы потребовали от латвийского правительства Ульманиса выполнить свое обещание - предоставить германским добровольцам латвийское гражданство и землю для поселения в Латвии в качестве военных колонистов. На случай отказа командир Железной дивизии, майор Йозеф Бишоф, пригрозил новым наступлением на Ригу. В течение всего июля к нему поступали подкрепления – в частности, добровольческий корпус Дибича, 3-й гвардейский резервный полк, Баденский штурмовой батальон и др., общим числом около 20 000 штыков и сабель.

       В августе 1919 г. русские белогвардейские круги сформировали Западнорусское правительство во главе с бароном Людвигом Кноррингом в качестве премьер-министра. 21 сентября граф фон дер Гольц передал свои добровольческие части под начало Западнорусского правительства и Главнокомандующего его вооруженными силами в Прибалтике, князя П.М. Авалова (Бермондта).

       С этого момента все германские добровольцы в Прибалтике стали носить на рукаве эмблему белой русской Западной добровольческой армии – восьмиконечный православный крест из серебряного галуна (у офицеров) или из белого сукна (у нижних чинов), а на головных уборах – овальную русскую кокарду (немецкие добровольцы с грубоватым солдатским юмором называли ее за размер и форму «большая вошь»). Некоторые из них, впрочем, продолжали носить на тульях фуражек, над русской кокардой (прикрепленной к околышу, на месте прежней «земельной кокарды»), свою прежнюю черно-бело-красную «имперскую» кокарду кайзеровской армии, которая в самой Германии к этому времени была уже запрещена и заменена новой черно-красно-золотой республиканской кокардой – так называемой «еврейской кокардой» цветов нового германского флага.

       Подобно всем белым генералам, стоявшим за Единую и Неделимую Россию, князь Авалов ненавидел латышских, эстонских и литовских сепаратистов. К тому же он симпатизировал немцам, всегда игравшим в Прибалтике роль лояльных России «верных слуг царевых» и в этом смысле был солидарен с бывшим министром внутренних дел Российской Империи П.Н. Дурново, указывавшим в своей Записке, адресованной Святому Царю-Мученику Николаю II, на пагубные последствия для России разрыва «испытанных, если не дружественных, то добрососедских отношений с Германией», вопрошавшим: «...кто не видал русских людей, православных, до глубины души преданных русским государственным началам и, однако, всего в первом или во втором поколении происходящих от немецких выходцев?», и подчеркивавшим: «Слишком уж многочисленны те каналы, которыми за много лет мирного сожительства незримо соединены обе страны (Россия и Германия – В.А.), чтобы коренные социальные потрясения, разыгравшиеся в одной из них, не отразились бы и на другой».