Фрейлина ее высочества (СИ)

Что бы это ни было, оно работало – стоило мне начать спускаться по скользкой винтовой лестнице, как огонь внутри меня исчез. Все это время тот давал о себе знать, отзывался урчащей огненной кошкой, но теперь я больше его не чувствовала.

Внутри остались лишь глухое отчаянье и решимость добраться до Эвана.

При этом я понимала, что мне его отсюда не вытащить.

Раз уж этого не смог сделать король Сигизмунд с Хартией Справедливости и военным флотом у берегов Нотумбрии, не сумела Партия Принцессы и даже у моего меркантильного отчима не получилось…

Ну что же, мне оставалось только поддержать Эвана Хардинга в трудную минуту.

Впрочем, было и еще кое-что.

Спускаясь все ниже и ниже в наполненный вонью и человеческим отчаяньем каземат, я размышляла о разговоре в монастыре Святого Иеронима.

Вспоминала о словах, сказанных…

Прозвучали ли они в Малой Часовне или уже в кабинете настоятеля, сейчас это было уже неважно.

Зато важным казалось мне то, что на нарисованной провидцем иконе некая защитница Светлых сил – то есть Аурики Арагосской – получила от богов Арагоса целый набор бонусов.

Золотую шкатулку с божественными подарками.

Шкатулку она благополучно потеряла – возможно, во время переноса, или же утопила в реке возле Малых Рожков. Но три подарка, подозреваю, все еще были со мной.

Я до сих пор жива, хотя и нахожусь в чужом теле – Дар Жизни в действии. Со мной все еще моя магия, правда, сейчас пропавшая без следа под действием какого-то там минерала.

Следовательно, где-то притаился и Дар справедливости. Осталось только понять, где именно.

В этом месте фантазия начинала меня подводить, но я решила, что отчаянные времена требуют отчаянных решений, и я обязательно его разыщу – тот самый третий подарок.

Должен же он как-то работать?!

Эвану как никому другому требовалась справедливость, потому что обвинения против него в высшей степени смехотворны.

Тут мы дошли до нужного места.

Остановились в влажном полутемном коридоре напротив тюремной кельи, отделенной от прохода железной решеткой.

За ней я увидела Эвана.

Он сидел на каменной лавке с закрытыми глазами и прямой спиной. На левой его руке были кандалы с цепью, уходящей в пол и крепящейся к железному кольцу, а сам закуток… Ну что же, это была настоящая средневековая камера – каменный мешок с крошечным оконцем, в котором показывали ночную темноту, и с вырубленной в стене нишей кровати.

На ней лежало тряпье, заменявшее узнику постель.

Никто и не подумал поместить лорда Хардинга – одного из влиятельнейших людей Нотумбрии, того, кого прочили в регенты при маленькой принцессе, – в камеру повышенного комфорта.

В этом мне тоже виделись происки Броддиков, и я нисколько не сомневалась, что не ошиблась.

– Эван! – позвала я, перед этим негромко сказав своей охране, а также страже, приставленной ко мне комендантом, чтобы они нас оставили.

Не знаю, как долго я здесь пробуду. Пусть ждут.

– Эван Хардинг, – повторила я, потому что он не реагировал. – Посмотри на меня!

Эван все же повернул голову – медленно, словно сам был из заржавевшего железа, как и его цепь. Уставился на меня недоверчивым взглядом, будто бы не ожидал здесь увидеть.

Внезапно среди жутких тюремных запахов я различила легкий цветочный аромат, который совершенно не вязался с этим местом. Заодно на ум пришли слова коменданта о популярности пленника среди столичных дам, и я сложила одно с другим.

Ну что же, ошибки не могло быть – недавно здесь побывала Аманда Фрезер, и я не сомневалась в причине, которая ее сюда привела.

– Райли, – раздался удивленный возглас, – это ты?

– А кого ты ожидал здесь увидеть? – К этому времени мы остались наедине. – Или решил, что к тебе снова явилась твоя невеста? Сказать, что передумала, а заодно привела с собой священника, чтобы тот обвенчал вас здесь и сейчас?

– Выходит, ты знаешь? – безразличным голосом произнес он.

– Знаю. Аманда приходила и ко мне, искала тебя повсюду. Ей не терпелось поскорее стать свободной словно вольный ветер.

– Ну что же, она ею стала. Но это только к лучшему, – кивнул он. – Я рад, что так все произошло.

– Не жалеешь?

Вместо ответа он поднялся и пошел в мою сторону. Цепь с глухим звоном упала на пол, волочилась за ним, пока не остановила Эвана в метре от решетки.

– Я жалею лишь об одном, Райли! – произнес он. – О том, что уже утром состоится Суд Справедливости, и у меня осталось слишком мало времени. К тому же я не в том положении, – он показал мне руку с цепью, – чтобы сделать то, о чем давно мечтал.

– И о чем же ты мечтал, Эван?

– Исправить свои ошибки! – заявил он, после чего протянул ко мне правую руку.

Я бы смогла ее коснуться, прильнув к решетке с другой стороны и вытянув свою руку.

Но я не стала. Молчала, смотрела на него.

Ждала.

– Я ошибся, Райли! Сделал неправильный выбор. Смотрел не в ту сторону и не увидел красоты, решимости и силы духа другой девушки. Бесы… Бесы меня попутали и замутили мне рассудок!

– Так уж и бесы, – усмехнулась я, вспомнив чудесную внешность Аманды Фрезер.