Фрейлина немедленного реагирования

Когда на следующий день после бала в блок явились Ванесса и Кларентина

‒ потрепанные, запуганные, но удивительно довольные собой, ‒ все очень удивились. Большинство было уверено, что дворянок после их ужасающего поступка выпрут подальше из академии. Вот только сами маркиза и графиня огорчаться не спешили ‒ они гордо заявили, что их никуда не отчисляют,

однако у всего курса теперь есть огромные проблемы, так как Эридан знает про красное дизайнерское платье и теперь рвет и мечет по этому поводу.

‒ Как думаешь, о чем он будет спрашивать на допросе?

‒ не выдерживаю и интересуюсь у Кристины.

‒ На твоем месте я бы не парилась. У тебя ему точно спрашивать нечего,

ты и так всем рассказала слишком много.

И с этим нельзя было не согласиться, потому что темой сегодняшнего дня во всей академии стала моя личная жизнь. Нет, окончательно мое имя в грязи пока не прополоскали, но еще один — два дня и мне останется лишь стоять и обтекать. Но к этому морально я уже приготовилась, в конце‑то концов, я девушка взрослая, с кем хочу с тем и сплю… Пускай даже выдумано, но,

главное, для благого дела.

Мои же девчонки знали всю правду о том, что произошло на балу ‒ и про принца, и про зелье, которым опоили Эридана, и про то, как он со мной после этого едва не поступил. Соседки знали и про спасителя — Глеба, и про то, что произошло между нами после, в его спальне, а точнее, про то, что не произошло.

‒ Настоящий мужик! ‒ выдохнула тогда Анфиса. ‒ Если позовет замуж,

соглашайся!

Вспомнив про "замуж", я решила рассказать Кристине о той ереси, которая мне приснилась.

‒ Дедушка Зигмунд потер бы ручками, ‒ довольно выдала Крис. ‒ Это же типичный случай говорящего подсознания. Вот смотри, ‒ начала она расшифровку моих сновидений, ‒ море, солнце, цветочки, сад ‒ это твое бессознательное хочет наружу, на волю. Да мы все туда хотим, задолбал уже этот бункер! Конверты ‒ тут вообще все просто, это свертки и письма в которых перемывают кости твоей личной жизни.

Я внимательно слушала этот психоанализ, а потом не выдержала и вставила свои пять копеек.

‒ А Эридан ф

‒ аллический символ?

‒ Угу, одноглазая змеюка! ‒ согласилась подруга, не поняв сарказма. ‒

Очень удачная характеристика злыдни — герцога!

Говорила она настолько серьёзно, что я невольно начала улыбаться и давить в себе нарастающий смех, а потом мне стыдно стало… Я здесь смеюсь, а где‑то там лежит Троя.

‒ Интересно, как она там? Пришла в себя?

На этот раз подруга промолчала. Новостей о нашей учительнице физкультуры не было, никто не спешил рассказывать студентам о том, как она и что с ней. А тем временем именно для нашей иномирской тройки покушение на любимую садистку стало настоящим ударом в сердце. Ведь именно Троя была нашей крестной феей с хлыстом вместо волшебной палочки.

У нас даже родилась идея пробраться к ней в медчасть, навестить. Анфиса для этого даже принялась наколдовывать ниндзя — костюмы, но дальше клонирования шерстяных носков дело не продвинулось.

От Глеба вестей так же не было, из‑за этого было одновременно легко и в то же время тяжело. Про эти переживания я девчонкам ничего не рассказала,

но когда думала о нем, ощущала себя странно. С одной стороны, была стопроцентно уверена, что я поступила верно, когда обеспечивала брюнету алиби, раскрыв перед всеми наши якобы пылкие отношения, а с другой стороны, не понимала, почему от зельевара теперь нет ни ответа ни привета.

Хоть бы записочку прислал, мол, жив — здоров… В глубине души начинали рождаться очень грустные и печальные мысли: а вдруг он со мной наигрался?

Вдруг, как и предупреждала Троя, он меня приручил, а теперь я ему надоела?

Стыдно признаться, но перед сном я пересилила свою гордость и, привязав к лапке Мурза записку, выпустила кота из комнаты.

Рыжий вначале дергал ногами и пытался от бумажного довеска избавиться,

но потом пристально, совсем не по — кошачьи, посмотрел в мои глаза и позволил закрепить послание на лапке понадёжнее. Я была уверена, что животное все растолковало верно, и рано или поздно, явившись к Глебу за очередной порцией белладонны, разрешит тому прочесть написанную мной "поэму". Хотя "поэма" ‒ это громкое слово, в записке было всего лишь несколько слов: "Ты как?".

‒ Эль, ну ты чего замолчала?

‒ выдернула меня из мыслей Анфиса.

‒ Я уже минут десять не сплю и слушаю, о чем вы тут шепчетесь.

‒ Подслушивать нехорошо, б

‒ уркнула я.

‒ Спать с симпатичными преподавателями нехорошо,

‒ не осталась в долгу

Анфиса. Н

‒ о я сейчас не об этом…

‒ А о чем?

‒ Я все думаю о тех стражниках, которых мы повстречали с Крис! И об их странном поведении. Я могу ошибаться, но уже два дня ходят по академии конвертики с обсуждением ситуации, и еще нигде не было ничего о том, что где‑то стояли стражники.

‒ Ну, и? К

‒ рис даже приподнялась с кровати.

‒ Я думаю об этом надо рассказать Эридану! ‒ блондинка выдала эту мысль и так же как Кристина, привстав с кровати, призывно посмотрела сначала на нее, потом на меня.

Я же покрутила пальцем у виска.

‒ Больная, что ли?

‒ Сами вы больные! ‒ глаза Анфисы странно поблескивали в темноте,