Фрейлина немедленного реагирования

Итак, загадка простая: у нас есть замерзающий дракон и очень горячая Анфиса. Складываем два плюс два и мы получаем — драконий инкубатор!

Понимая, каким безумством попахивает эта идея, я все же решила её проверять сразу опытным путем.

Пищащего дракончика из-под мышки доставала аккуратно, животинушка издавала жалобные звуки и тряслась от холода с удвоенной силой.

По-прежнему сидящая под струями воды Анфиса за моими действиями наблюдала с любопытством и, как мне показалось, даже вышла из своего странного ступора.

— Фиса, — попросила я, протягивая ей в ладонях чешуйчатого пищалку. — Его надо согреть, только аккуратно! Я не знаю, какая именно дракону нужна температура, но ты сейчас здесь явно самая горячая!

В глазах подруги мелькнуло понимание, а ее руки сами потянулись забрать малыша. Да и сам чешуйчатый, чувствуя в Анфисе источник тепла, деловито рвался навстречу к ней.

Я же замерла, глядя на ту сюрреалистичную картину, которую видела в изменившихся глазах подруги. Вместо небесно-голубого цвета, который так подходил милой блондинке, там теперь плясали адские языки красного и невероятно жаркого темно-синего пламени.

В следующие минуты подруга, продолжая сохранять гробовое молчание, пристально изучала копошащегося у нее на руках дракона. Мелкому у нее на руках нравилось. Его пронзительный писк наконец-то начал сменяться довольными звуками, похожими на тихое урчание. Хотя изредка, когда до детеныша долетали капли включенного душа, он недовольно вжимал свою непропорционально большую голову с тоненькой шейкой в туловище и пытался чихать.

С самой Анфисой тоже начали происходить перемены, явно в лучшую сторону. Беспорядочные языки пламени, плясавшие по ее телу, сместились к рукам, и теперь, начиная от локтей до кончиков пальцев, изящные руки девушки напоминали опаляющие факелы, то бишь горели ярким, казавшимся неугасимым огнем.

Я и Крис поглядывали на подругу с опаской, и только сама Фиса и наконец-то согревшийся дракончик выглядели неимоверно довольными и даже умиротворенными.

— Как думаешь, она скоро с нами заговорит? — не выдержала я.

Брюнетка лишь плечами пожала.

— Ты можешь считать меня эгоисткой. Но глядя сейчас на Анфису, я не могу думать ни о чем другом, кроме: а какая «гадость» проснётся у меня вместо дара? — пессимизм в ее голосе зашкаливал. — Навряд ли это будет талант превращать воду в вино…

«Неа. Пусть даже не мечтает», — опять напомнила о себе Эльвира, — «За вином это к Глебу!».

— Ну, может, все не так уж и плохо, — попыталась успокоить я её. — Анфиса выглядит вполне довольной.

«Ага, само довольство!»

На фоне общей картины, где посередине ванной комнаты стоят две фрейлины-первокурсницы и смотрят на третью, сидящую в обгоревшей одежде под струями душа, мои аргументы выглядели крайне бредово.

— А ЭТО ЧУДОВИЩЕ! — указывая на дракошку в руках Фисы, возмущенно вопрошала Крис, — ты откуда приволокла?

Осталось только глаза закатить.

— Не поверишь! Это приемный сын Мурза, — и тут же, засомневавшись в половой принадлежности чешуйчатого, добавила, — или дочь…

Историю с нахождением пищащего комка пересказывала сумбурно, перескакивая с детали на деталь. А вот Крис на животинушку смотрела с опаской.

— И вот тащу я, значит, борщ, пирожки в одной руке, дракона в другой. Прихожу сюда, а тут вот — картина Репина «Наша ванная в огне».

— Эль, а тебя не насторожило, что новорожденному дракону не положено быть в академии, тем более в темном коридоре, ведущем неизвестно куда?

— Конечно, насторожило! Но не бросать же его там! Вечером Эридан явится, вот пускай он и расхлебывает!

— А ты простая, блин, — неожиданно раздался голос Анфисы, который мы уже совсем не ждали. — Вас послушать, так герцог должен примчаться и разрешить ВСЕ наши проблемы.

Резко обернувшись в ее сторону, я с облегчением обнаружила, что наша шокирующая блондинка уже не выглядит обескураженной оборванкой в чадящих лохмотьях, а как раз наоборот — спешно поднимается на ноги, выключает ниспадающие на нее струи душа и с самым спокойнейшим выражением лица вышагивает на кафельный пол ванной комнаты. Беспорядочный огонь уже не плясал по ее рукам — девушка выглядела совершенно обыкновенной и нормальной, разве что чуть-чуть подкопчённой. На вытянутой ладошке подруга держала довольнейшего дракона, который теперь, после проведенной над ним термальной терапии, явно собирался скрутиться калачиком и, сладко позевывая, уснуть.

— Тварюшка милая, — выдала бывшая готесса, — Я назову ее Чешуйкой! И если какой-нибудь блондинистый одноглазик решит ее у меня забрать — сожгу на фиг!

Фраза прозвучала угрожающе…

У нас с Кристиной аж челюсть выпала. Одновременно и на пол. Таких ярких перемен в Анфисе мы точно не ожидали, а уж неожиданной агрессии и ярого опекунства над хищной ящерицей, которую я приволокла, тем более.

— Стоп! Стоп! Стоп! — выдохнула я. — Давайте разберемся! Фиса, может ты нам хоть что-нибудь объяснишь? Например, что это было? Как ты себя чувствуешь? Почему Чешуйка? А вдруг это мальчик?

Блондинка упрямо помотала головой.

— Девочка, однозначно! Я под хвостом посмотрела!