Фрэнк Синатра. «Я делал все по-своему»

Да, но что делать, возразила Миа. Нельзя же бросить съемки в «Ребенке Розмари», это нечестно по отношению ко всей съемочной группе, к режиссеру и актерам, к студии. Да и жалко своего труда. Мама у Миа – актриса, папа – режиссер. Представления об актерской этике вошли в ее плоть и кровь. Нельзя подводить команду, оправданием могут служить только экстренные обстоятельства – болезнь, травма и тому подобное.

Тина сочувствовала подруге, однако твердила свое:

– Я знаю, каков бывает отец. Если не появишься у него на съемках – пожалеешь.

Миа ничего не понимала! Неужели Фрэнк – сам человек искусства – похвалит жену за столь скверный поступок по отношению к звездному режиссеру и целой команде талантливых актеров, не говоря уже об операторах, гримерах и так далее?

Тина терпеливо объясняла: нет, не похвалит. Но еще неприятнее ему будет жена, которая нарушила сделку с ним самим.

– Даже не знаю, что посоветовать, Миа. Тебе предстоит очень непростое решение. Хорошенько взвесь все «за» и «против», – подытожила Тина.

Через пару дней Миа сделала телефонный звонок, который, как чуть позже выяснилось, изменил всю ее жизнь. Миа сообщила мужу, что не сможет появиться у него на съемочной площадке еще недели две.

– Ты ведь обещала! – возмутился Фрэнк. – Ты нужна здесь, причем немедленно!

– Я не виновата. Что мне делать?

– Пошли Полански ко всем чертям! – рявкнул в трубку Фрэнк.

– Нет, нельзя. Это непорядочно, – рассердилась теперь уже и Миа.

Почему «нельзя» и «непорядочно», Фрэнк не понимал. Сам он сто раз аналогичным образом поступал с режиссерами, актерами и киностудиями. Например, в пятьдесят шестом году продюсер и режиссер фильма «Гордость и страсть» замешкался со съемками в Испании. Фрэнк бросил проект, заявив:

– Всё, сыт по горло. Я ухожу. Засуди меня, попробуй!

В другой раз он выдрал из середины сценария изрядное количество страниц, с отвращением швырнул на пол и заявил режиссеру: «Вот, теперь мы, глядишь, и уложимся в срок. При таком раскладе я, так и быть, остаюсь».

– Послушай, Миа, – заговорил Фрэнк. – Тебе придется сделать выбор. Либо я, либо этот твой фильм. С меня довольно твоих закидонов. Выбирай!

– Но я не могу…

– Пошли Полански к черту, – повторил Фрэнк.

– Нет!

Фрэнк бросил трубку.

Затем он стал звонить продюсеру фильма «Ребенок Розмари», Уильяму Каслу. Вот что рассказывает Касл:

– Синатра начал очень вежливо, а потом спросил, когда Миа освободится. Я ему объяснил положение вещей – мы не укладываемся в сроки, и всё такое. Тогда Синатра говорит: «Я ваш фильм прикрою». (Он имел в виду: заставлю Миа уйти, и весь проект полетит в тартарары.) Я отвечаю: «Фрэнк, это же нелепо». А он: «Зато мне так хочется. Я и без того долго ждал».

После Касла настал черед Роберта Эванса, нового главы студии «Парамаунт Пикчерз». Так случилось, что Эванс имел и права на экранизацию «Детектива». Именно он продал эти права Синатре. Но «Парамаунт» также готовилась выпустить «Ребенка Розмари». Эванс оказался в крайне сложной ситуации. В разговоре с Синатрой он сообщил, что понимает его недовольство и постарается всё уладить. По мысли Эванса, Миа следовало бросить съемки у Полански, иначе на всех обрушится Синатрин гнев.

– Пусть возьмут другую актрису. Что, у нас актрис мало, что ли? Уж этого-то добра… – так рассуждал Эванс.

Он был категорически не прав. Миа проделала огромную работу, и заменять ее другой актрисой в самом конце съемок не было ни возможности, ни смысла. Выслушав эту весть от Эванса, Синатра пришел в ярость.

– Никаких переговоров, – заявил, согласно Эвансу, Синатра. – Полная капитуляция.

Это означало, что Эванс – враг навеки.

Фрэнк мог сколько угодно пытаться прикрыть столь важный для Миа фильм, но это было не в его власти. И постепенно Синатра стал понимать: Миа не сдастся.

Со своей стороны Миа чувствовала: если она отступится сейчас – попадет в полную зависимость от Синатры. Нет, надо внушить Фрэнку, что она твердо решила стать большой актрисой и ради него своей карьерой не пожертвует. Никто до сих пор ею не манипулировал, не позволит она этого и мужу. Миа рассудила: если Фрэнк так дорожит собственной карьерой, значит, он ее поймет.

Развод в стиле Синатры

Через пару дней (накануне Дня благодарения) на съемочной площадке появился поверенный Фрэнка, Мики Рудин.

– Мне нужно поговорить с Миа по важному делу, – сказал Рудин и проследовал к ней, невзирая на протесты Романа Полански.

Рудин отвел Миа в уголок бутафорской кухни и вручил ей пухлый коричневый конверт.

– Это вам от Фрэнка, – сказал Рудин с равнодушным видом.

Миа вскрыла конверт. В нем оказались документы. Документы насчет развода! Сквозь слезы Миа читала их. Так, значит, это она, Миа, сама требует развода?!

– Я не хочу разводиться! Я не собираюсь разводиться! – воскликнула Миа. – Кто это всё насочинял?

Рудин вроде как удивился.

– То есть вы не подавали на развод?

– Нет, конечно!