Фридрих Горенштейн. «Время и мы». 1979-1989

Рахиль. Хочешь рубить — руби… А на первое свари бульон из гуся… Крылья, пулки, лук, морковочка, немного фасоли… Все есть… Что, тебе не нравится, какой гусь я купила? Чтоб я имела такой год, какой это гусь.

Злота идет на кухню, там слышен грохот.

Рахиль(испуганно вскакивает, бежит на кухню). Тьфу на твою голову, на твои руки и ноги, как ты меня перепугала. Ты, если не разбиваешь что-нибудь, так сама падаешь. Я тебя боюсь одну оставить дома.

Злота(ее голос слышен из кухни). Где бы взять еще, чтобы мне было пятьдесят лет, так я бы лучше ходила…

Рахиль. Сделай меньше огонь…

Злота. Куда ты сыпешь соль? Ой, я думала, это соль…

Рахиль. Что за тряпку ты надела на голову? Вус ыс фар а шмоте?

Злота. Мне болит голова.

Рахиль. Бынд дым тухес… Когда болит голова, завязывают задницу… У меня астма, но я таскаю на лестницы каждую сумку, что дым идет…

Злота. С тобой стоять за плитой, лучше умереть… Я такая больная, что нет примера. (Входит в темную комнату с перевязанной полотенцем головой, берет стаканы со стола и опять уходит на кухню.) Мне надо в фарш немного молока и булку… Я всегда так делаю…

Рахиль. Ты делаешь, а Бог чтоб помог прекратить твои крики…

Злота. Смотри, молоко не свежее, а булка как камень…

Рахиль. Злота, ты, наверное, хотела бы, чтоб здесь, в квартире, стояла корова и жил пекарь (Смеется).

Злота. Эцем-кецем… Рухл, перестань ко мне цепляться… Цепляется и цепляется, как мокрая рубашка к заднице…

Большая комната — темная и пустая. Свет падает только из кухни, откуда доносятся голоса сестер.

Ползет занавес

Коротко об авторах

Фридрих ГОРЕНШТЕЙН. Писатель. Живет в России. Родился в 1932 году в Киеве. Окончил сценарные курсы. В 1962 году опубликовал в журнале "Юность" рассказ "Дом с башенкой". В 1972 году по сценарию Фридриха Горенштейна Андрей Тарковский поставил фильм "Солярис". По сценариям Фридриха Горенштейна поставлено восемь фильмов, в том числе три телевизионных. Однако, ни одного прозаического произведения после 1962 года Ф. Горенштейн опубликовать не смог. Между тем, в семидесятых годах им написаны повести "Зима 53-го" /1965/, "Ступени" /1966/, "Искупление" /1967/, рассказ "Старушки" /1964/, пьеса "Споры о Достоевском" /1973/ и ряд других произведений. С конца семидесятых годов Горенштейн начинает систематически публиковаться на Западе. В семнадцатом номере "Континента" публикуется повесть Горенштейна "Зима 53-го". В 42-м номере нашего журнала опубликован отрывок из его повести "Искупление".

Более подробно биография Фридриха Горенштейна приводится в статье Ефима Эткинда "Рождение мастера" /"Время и мы" — журн. 42/.

Время и мы, 1980, №55

МОЙ ЧЕХОВ ОСЕНИ И ЗИМЫ 1968 ГОДА Субъективные заметки

Я знаю серьезных людей, которые не любят Чехова. Я не разделяю их взглядов, но отношусь с пониманием к их литературным вкусам. Пушкин начал, а Чехов кончил, и, естественно, на творчестве Чехова лежит печать не только величия, но и вырождения, так как всякое живое явление имеет свою жизнь и свою смерть. Чехов умер раньше Льва Толстого, но именно Чехов подытожил духовный взлет Российского 19-го века, да, пожалуй, и духовный взлет всей европейской культуры — эпоху Возрождения, ее юность, прошедшую в живописи Италии, Испании, Нидерландов, молодость — в шекспировской Англии, зрелые годы — в музыке и философии Германии, и наконец, уже на излете, уже как бы последними усилиями родившую российскую прозу, на которой лежит подспудный отпечаток усталости и чрезмерных напряжений, свойственных всякой старости, отпечаток старческого ребячества, детской чистой мечты, щемящей грусти по ушедшим годам, наивной веры и мудрой иронии.

В 19-м веке мир, благодаря вышедшей из подполья науке, принимал твердые очертания. Религия, опасаясь жестокой мести со стороны своего извечного врага — науки, которой она причинила столько страданий, суетливо пыталась приспособиться к меняющейся жизни. Люди 19-го века за многие века наивной веры, за опозоренную религией в период своего господства мечту, досадуя на свою доверчивость, которая отняла у них столько земных радостей, начали лихорадочно наверстывать упущенное. Но рядом с атеизмом, научным материалистическим мировоззрением, родилось безверие, мировоззрение не духовно свободных людей, а скорее непокорных лакеев.

Несравненный Стендаль написал Жюльена Сореля, образ, на мой взгляд, этапный, ибо если на вырождение веры потребовались тысячелетия, то на вырождение безверия потребуется значительно меньше времени.