Фридрих Львиный Зев верхом на шмеле

— А что ты хочешь? Начать забастовку и спалить свой корсет? — закричал Брумзель в ответ.

— Я хочу оказаться дома, спокойно намазать булочку медом, позавтракать, а потом собираться на работу, — сказал Фридрих, положив голову на колени. — Если бы все шло своим чередом, я бы сейчас и был там, а не здесь. Далеко от всяких шмелей, в том числе от говорящих!

Брумзель вздохнул и с упреком поглядел на него.

— Что-то потихоньку я и сам начинаю сомневаться. Ты вообще понимаешь, что меня все это тоже совсем не радует? Была б моя воля, я б один полетел. Ты ведь не сможешь мне помочь, даже если захочешь. Ты для этого дела совершенно не подходишь! Но мне приходится таскать тебя с собой только потому, что Офрис находит страшно романтичным послать на это задание Львиного Зева! Я, лучший разведчик Скарнланда, опустился, черт возьми, до верхового животного! Из-за тебя!

— Так почему ты просто не отвезешь меня домой?! — в отчаянии закричал Фридрих.

— Это было бы явным неподчинением приказу, — мрачно ответил Брумзель.

Фридрих подпер голову рукой и вздохнул.

— Так что давай, полезай на спину, — проворчал Брумзель. — Ничего не поделаешь. Придется терпеть и надеяться, что по завершении этой истории все части тела у нас еще будут в комплекте.

Фридрих вполз Брумзелю на спину. Чувствовал он себя отвратительно. Воздух был холодный, ветер в лицо — еще холоднее, но Фридрих чувствовал себя плохо не поэтому. Через некоторое время он сказал:

— Брумзель? Я… э… не это имел в виду. Ты мне вообще-то нравишься. А вот эта страна — нет. И люди здесь — тоже.

Брумзель молчал. А потом подал голос:

— Да, иногда и я не уверен, нравятся ли они мне.

Фридрих чувствовал, что вообще-то ему стоило бы поблагодарить Брумзеля за спасение от паука, только он не мог придумать, как это сказать. Для такого важного случая он просто не находил подходящих слов. И ничего не сказал.

К полудню настроение у них улучшилось, а позади остался солидный отрезок пути. Вскоре после наступления темноты вдалеке показались огни Бараньей Головы. Фридрих оценил их количество и пришел к заключению, что Баранья Голова — небольшой город.

— Здесь много лет назад волки загрызли барана, — объяснил Брумзель. — Сожрали полностью, одна голова осталась. В ней поселилось несколько семейств опарышей, они основали город. Поэтому он и называется Бараньей Головой. А теперь я должен напомнить, что мы сохраняем инкогнито. Я — шмель-плотник, а ты — курьер. Ясно?

— Ясно, — ответил Фридрих. Он с любопытством рассматривал темные улочки. Казалось, что, несмотря на поздний час, жизнь там еще не затихла. — Мы просто пойдем в город и немного порасспрашиваем людей, да?

— Именно. Войдем через городские ворота, прогуляемся чуть-чуть по улицам, а потом зайдем в кабачок. В такой маленький, где люди спокойно болтают.

Брумзель сделал круг над городом и приземлился с северной стороны. За огромным вытоптанным полем-аэродромом виднелись городские ворота. Множество людей входило в город и выходило из него, большинству потрепанного вида стражники просто кивали, ничего не проверяя. Но Брумзеля с Фридрихом все-таки остановили.

— Добрый вечер! Кто вы такие и с какой целью прибыли в Баранью Голову? — спросил один из них, жуя бутерброд с колбасой.

— Мы курьеры, — объяснил Брумзель. — Прибыли с целью поужинать и устроиться на ночлег.

— Хорошо, ваши имена, пожалуйста, — произнес тот, что был потоньше, потянувшись за блокнотом и карандашом. — Обычная формальность, вы понимаете.

— Игнатий Чорн, — выпалил Брумзель.

— А вы? — стражник посмотрел на Фридриха.

— Эм… э… Фридрих Львиный… Зайцехвост, — запнулся Фридрих. И тут же пожалел, что не успел выдумать что-нибудь получше.

— Хорошо, проходите, — буркнул стражник.

Фридриху было стыдно. Нужно срочно что-то придумать на следующий раз, потому что вранье и импровизация — не его конек. Весь красный от стыда, он семенил за Брумзелем, пока тот не остановился у фонтана на рыночной площади.

— Ну, куда отправимся ужинать? — спросил он, потирая передние лапки от нетерпения. — Налево или направо? Туда или сюда?

Фридрих очнулся от размышлений.

— Эм-м… Как скажешь, — пробормотал он.

Брумзель бросил на него взгляд.

— Имя ты себе выбрал не высший класс, но теперь уж придется им пользоваться, — тихо сказал он. — Пока что ты Фридрих Зайцехвост, летчик-курьер, а родом ты из… ну, скажем, из Ласточкиной Горки. Если кто-нибудь заведет с тобой разговор о Ласточкиной Горке или о твоих родственниках, просто меняй тему. Нет, лучше говори, что вспоминать о прошлом не любишь, потому что одна барышня из Ласточкиной Горки разбила тебе сердце. При этом нужно просто сидеть с грустным видом и смотреть в стакан с пивом — и сойдет.

Фридрих рассмеялся:

— Ну, раз ты думаешь, что такое сработает!